Военно-исторический музей «Зайцева Гора»

Военно-исторический музей «Зайцева Гора» открыт 9 мая 1972 г. В 1982 и 2014 годах была осуществлена реэкспозиция, с 1995 г. работает выставочный зал.

В декабре 1941 года в ходе контрнаступления под Москвой войска 50-й армии отбросили противника от Тулы, освободили Калугу и в январе 1942 года вышли к Варшавскому шоссе. В итоге многодневных боев советские войска натолкнулись здесь на глубоко эшелонированную оборону врага. Развернулись тяжелые бои, продолжавшиеся до марта 1943 года. Участки Варшавского шоссе по несколько раз переходили из рук в руки. Около года длились кровопролитные сражения у одного из мощных узлов сопротивления гитлеровцев - Фомино-I - Фомино-II с укрепленными высотами 269,8 и "Зайцева Гора».

Подлинные образцы мужества и героизма проявили в боях за Варшавское шоссе тысячи советских бойцов и командиров, об этом рассказывает экспозиция Военно-исторического музея "Зайцева Гора".

В конце 2008 года вышла в свет книга М.Н. Мосягина, А.А. Ильюшечкина Оборонительные и наступательные бои советских войск на Варшавском шоссе в 1942-1943 гг. Документальное исследование.»

Военно-исторический музей "Зайцева Гора" входит в комплекс «ЗАЙЦЕВА ГОРА». д.ЗАЙЦЕВА ГОРА.

В 1941 г. в ходе Московской битвы солдаты из подразделений 50-й армии оттеснили фашистские войска от Тулы и с большим трудом, ломая сопротивление врагов, вышли к Варшавскому шоссе. По этой дороге снабжалась воевавшая северо-западнее немецкая 4-я армия.
Потеряв дорогу, немцы потерпели бы в этом месте очередное поражение. Но на пути бойцов встали Зайцева Гора Калужской области и высота 269,8. Воевать немцы умели: на этих склонах они создали систему фортификационных сооружений – артиллерийские доты, дзоты со станковыми пулеметами и т. п. Траншеи в полный рост соединяли их и позволяли скрытно перебросить на любой участок солдат. На тыльной стороне были запасы боеприпасов и снаряжения. Их было легко пополнить с дороги, проходившей в сотне метров, и вывезти раненых. Болотистые подходы к высотам нашпиговали противотанковыми и противопехотными минами. Слева от высот находилась низина, справа – Шатинское болото площадью более 50 кв. км. А с высоты 269,8 было видно все на многие километры - деревеньки и дороги. Днем движения на этой территории не было – немцы обстреливали любую повозку и даже одного человека.
С марта 1942 г. красноармейцы пытались взять эту высоту. Почти все лето шли бои, с обеих сторон были огромные потери. Всего на этом участке фронта погибло почти 100 000 человек! По сведениям работников музея «Зайцева гора» здесь осталось девять (!) советских дивизий. Немцы знали, что у них за спиной важная дорога, и оборонялись упорно.
В августе генерал Болдин, который командовал 50-й армией, принимает решение взорвать мешающую высоту. Создается специальное подразделение, которое 26 августа в 70 м от немецкой траншеи начинает подкоп под позиции фашистов. Работали непрерывно 40 дней и ночей. Выкопали 130 м хода, который заканчивался тремя камерами. Заложили 25 тонн взрывчатки и несколько тысяч немецких противотанковых мин, забили выход из туннеля мешками с землей. Нашим войскам приказали отойти от высоты на 1,5 км. В 4 часа утра в небо взлетели 10 красных ракет, разверзлась земля и полетели вверх обломки немецких укреплений вместе с их защитниками. Взрывная волна, пройдя в земле, вызвала детонацию снарядов и мин на территории радиусом почти 1 км. Немецкое командование отправило в Берлин сообщение, что русские применили сверхмощное оружие. Высоту с огромной воронкой взяли в тот же день. Но сил ее оборонять уже не было – немцы опять заняли свои прежние позиции и удерживали их до марта 1943 г.
Еще в 60-х годах на высоте и в ее окрестностях незахороненными были множество солдат. Воронка и сегодня поражает своими размерами: диаметр 80-100 м и глубина 20 м. Ее видно даже на космических снимках. В музее «Зайцева гора» хранится более подробная хроника трагедии этих боев.

Была ужасная пора, Об ней свежо воспоминанье.... А. С. Пушкин

рисунок Юли Горчаковой из Хилокской художественной школы

Недавно узнали девичью фамилию мамы дедушки Иннокентия Ивановича Добрынина - она была Коростелёва. Стали искать погибших петрозаводчан с этой фамилией (через сайт ОБД - "общая база данных мемориал"), и обнаружили, что много петровцев в войну погибло в одном месте! , и среди них - Коростелёвы.

Коростелёв Александр Сидорович 1913 г.р. Читинская обл., г. Петровск-Забайкальск ий, ул. Кооперативая, д. № 21;19.07.1941 Петровск-Забайкальский ВК, Читинская обл. 116 СД; б\в сентябрь октябрь1942 последнее письмо из г. Сокол п\я № 2, 5 отделение; мать Екатерина Васильевна

Коростелёв Николай Николаевич 1921 г.р. Читинская обл., г. Петровск-Забайкальск ий , ул. Советская, д. № 7; 116 СД; убит 05.04.1942 под селом Гореловским Смоленской области (погибло много забайкальцев) похоронен в братской могиле в дер. Марьино мать Дарья Ивановна

Ворфоломеев Георгий Григорьевич 1921 г.р. Читинская обл., г. Петровск-Забайкальск ий , ул. Верхняя, д. № 17; 116 СД; убит 05.04.1942 под селом Гореловским Смоленской области похоронен в братской могиле в дер. Марьино ; отец Григорий Георгиевич Ворфоломеев

Варфоломеев Милент Кириллович 1913 г.р. Читинская обл., г. Петровск-Забайкальск ий , ул. Горбачевского, д. № 26 рядовой стрелок. Умер от ран 5 апреля 1942 жена Афанасия Николаевна (Никитична?) кладбище деревни Кирсанова-Пятница Барятинского р-на 50 армия 116 стр. д . ЗФ

Зайцев Владимир Фёдорович 1921 г.р. Читинская обл., г. Петровск-Забайкальск ий , ул. Верхняя, д. № 10; 116 СД; убит 05.04.1942 под селом Гореловским Барятинского р-на Смоленской области похоронен в братской могиле в дер. Марьино ; мать Анна Фёдоровна Зайцева

Горбунов Иван Васильевич 1920 г.р. Читинская обл., г. Петровск-Забайкальск ий , ул. Кооперативная д. № 9; 116 СД; убит 02.04.1942 под селом Гореловским Смоленской области похоронен в братской могиле в дер. Марьино ; мать Анна Ильинична Горбунова

Захаров Анатолий Андреевич 1921 г. Петровск-Забайкальск ий , б\в 09.04.1942 под селом Гореловским Барятинского р-на Смоленской области

Турушев Василий Григорьевич 1903 г.р. Читинская обл. П-Забайкальский район с.Орсук П-Забайкальским РВК 1942 красноармеец стрелок Пропал без вести жена: Петрова Тамара Константиновна Кукун

Турушев Михаил Васильевич Читинская обл. П-Забайкальский район с.Кукун П-Забайкальский РВК красноармеец 116 СД Пропал без вести 08.04.1942 Смоленская область

Турушев Константин Дмитриевич 1922 Читинская обл. П-Забайкальский район с.Орсук П-Забайкальский РВК красноармеец 515СП 116СД Убит 08.04.1942 г. в бою под с.Гореловский Смоленская обл. Барятинский р-он д.Марьино

Это кого я смогла найти, чьи документы были рядом с Коростелёвыми. И захотелось мне узнать, что же это за место такое было?

Бои за так называему "Зайцеву гору " шли за участок Варшавского шоссе от д.Куземки до собственно д.Зайцева гора. Основные действия по единственной дороге выходящей на Варшавку с юга - д. Фомино-1 и Фомино-2. Район современной д.Цветовка.

Оперативная сводка
штаба 50-й армии
№ 378
о результатах
наступления войск армии
в ночь на 22.4. 1942 г.
(22 апреля 1942 г.)

ОПЕРСВОДКА № 378 к 13.00 22.4.42 ШТАРМ 50

Карты 100 000, 50 00011. 116 сд, частью сил прикрывшись со стороны Гореловский, главными силами ведет бой за гать и выступ леса 500 м сев. Гореловский. Положение частей уточняется.

Об этих событиях написана книга "Зайцева гора: хроника трагедии (февраль 1942 - март 1943 гг.)" Ее авторы - историк Максим Николаевич Мосягин и командир поискового отряда Александр Александрович Илюшечкин. Книга издана издательским домом «Дикий Север», вышла в 2008 г. в Магадане.

«Гора эта находится на Варшавском шоссе между Юхновом и Спас-Деменском. И тот кто хоть раз проезжал этим старинным трактом, должно быть, видел памятник, где похоронены тысячи погибших здесь советских воинов, - танк на постаменте и 76-мм орудие ЗИС-3. Есть там и музей боевой славы. В сводках 1942 и 1943 годов Зайцева гора фигурировала как высота 269,8. Начиная с зимы 1942 года её атаковали сразу несколько дивизий 50-й армии одновременно, но взять не могли. Под неё делали подкоп и взрывали. Взрыв был такой мощности, что на несколько километров вокруг сдетонировали минные поля. Но снова не могли овладеть ею. Основные бои шли здесь в период Ржевско-Вяземской наступательной операции 1942 года. Когда под Вязьмой погибали окружённые 33-я армия, 1-й гвардейский кавалерийский корпус и 4-й воздушно-десантный корпус, 50-й армии было приказано взять эту высоту и создать плацдарм для встречи прорывающихся из окружения. Ничего не получилось. Здесь положили больше войск, чем насчитывалось в дивизиях, находящихся во втором вяземском окружении. Наконец, немцы оставили её весной 1943 года почти без боя, спрямляли линию своего фронта и высвобождая для переброски под Орёл и Курск свои дивизии. На могильных плитах у памятника долгое время значились не фамилии погибших бойцов и командиров, а названия подразделений - огромный список. В народе Зайцеву гору называют Высотой смертников .»

Это цитата из книги: Сергей Михеенков, "В донесениях не сообщалось... " Жизнь и смерть солдата Великой Отечественной, М, Центрополиграф, 2009 г, стр. 187, глава 10, Высота смертников. В этой главе приведены воспоминания ветеранов 336-й и 413-й сд, воевавших в составе 50-й армии, под Зайцевой горой.

д.Зайцева Гора - место жуткой бойни. Бои и зимы 1942-го и лета, и так до осени 1943 года. Сейчас там крупный мемориал, где перезахоронено свыше 4 тыс. человек. А сколько братских в округе...

мемориал на Зайцевой Горе.

http://www.kokm.ru/ru/branches/zayceva_gora/

немецкая карта этого район

Боевые действия в р-не Зайцевой горы начались войсками 50 Армии с 26 марта 1942г и шли почти не прерывно до 28 апреля 43 года .
В этих боях за Варшавское шоссе принимали участи следующие части 58, 69, 116, 146,173, 239, 290, 298, 336, 385 стрелковые дивизии 11, 108, 112 тбр. Потери составили от 50 до 70% личного состава. Убито, раненено и пропало без вести около 60 тыс человек. Это только за месяц боёв, дальше оборона и Подкоп под высоту 269,8 - результат практически никакой. Высоту взяли в марте 1943г, когда немцы начали свою операцию Буйвол, по сокращению фронта от Ржева. Оставляли усиленные заслоны, они планово отошли на заведомо подготовленный рубеж.

естность, где велись бои, переходила под контроль наших и немцев по несколько раз. При отступлении не хоронили, а документы и списки сжигали, могли вообще не вестись. Времена были тяжелые. Солдат других частей приписывали к частям выполнявшие важные задания только в усном приказе. Много случаев, когда хоронили бойцов через некоторое время после боев ни кто не смотрел на их принадлежность, а приписывали к части которая участвовала в этой операции в этом районе .

По плану генерала И.В. Болдина части и соединения 50 й армии уже в феврале 1942 г. должны были своим пра-вым флангом сковать противника, а левым флангом (413 я, 290 я, 173 я, 366 я стрелковые дивизии, 2 я и 32 я танковые бригады) нанести главный удар в районе Адамовки, чтобы затем во взаимодействии с частями 4 го воздушно-десантного корпуса, действующего в тылу врага, наступать севернее Варшавского шоссе в тыл юхновской
группировки врага.

С 23 февраля по 6 марта советские части пытались выполнить приказ И.В. Болдина. Они вели тяжелые бои, предпринимали множество яростных атак, но не смогли взломать сильную, глубокоэшелонированную оборону врага, преодолеть многокилометровые ледяные валы, ограждающие «Варшавку», подавить созданную гитлеровцами эффективную систему огня. (Замечу, немцы успели так хорошо "окопаться" на НАШЕЙ территории!)

С другой стороны «Варшавки» действовал в тылу врага 4 й воздушно-десантный корпус, который пытался помочь наступающим частям 50 й армии. 5 марта он получил необходимые боеприпасы и продовольствие и начал наступление на Малышево. В корпусе насчитывалось 3 000 бойцов, 30 противотанковых ружей, 126 ручных пулеметов, 7 45-миллиметровых пушек, 16 минометов, 707 автоматов, 1 300 винтовок, 15 радиостанций.
Но тем не менее, несмотря на героизм и мужество русских воинов, их наступление захлебнулось. Десантники, не сумев помочь пробить брешь через «Варшавку», вынуждены были перейти к обороне и диверсиям в тылу врага.

19 марта командующий Западным фронтом генерал армии Г.К. Жуков в связи с бесперспективностью дальнейших попыток перерезать Варшавское шоссе в районе Адамовки поставил войскам 50 й армии задачу выйти на Варшавское шоссе в районе Зайцевой Горы, что в Барятинском районе. Армия должна была на участке Фомино - Каменка ударом в направлении Зайцевой Горы - Новоселки овладеть Милятином. И еще одну попытку перерезать Варшавское шоссе части 50 й армии предприняли 26 марта. Они пытались нанести удар в направлении Павлова, Шахова и Кавказа. Однако из-за нехватки снарядов наша артиллерия не смогла подавить огневые точки врага. Прибавить к этому господство в воздухе вражеской авиации, глубокий снег и сильный встречный ветер - все это сделало наступление советских войск безуспешным. Летом и осенью 1942 г. отдельные участки Варшавского шоссе десятки раз переходили из рук в руки. 12 июля части 50 й армии начали наступательную операцию в направлении Шахова и Павлова и освободили Шахово, а 14 июня - Павлово. Весь август 1942 г. войска 49 й армии удерживали плацдарм у Вышнего. 10 сентября 58 я стрелковая дивизия 50 й ар-мии неожиданным ударом в 7.30 освободила Чичково. Однако перелом наступил только в марте 1943 г. 2 марта войска Западного и Калининского фронтов начали Ржевско-Вяземскую наступательную операцию с целью уничтожения группировки противника на ржевско-вяземском плацдарме. В ходе наступления советских войск зимой 1941 - 1942 гг. в обороне врага образовался выступ до 160 километров в глубину и до 200 километров в ширину у основания. В этот выступ входили оккупированные территории Мосальского, Юхновского и Спас-Деменского районов. И этот выступ предстояло «срезать» советским войскам и освободить от вражеской оккупации значительную часть советской территории. Намеченная операция продолжалась со 2 по 23 марта 1943 г. К марту 1943 г. передний край советской обороны на территории Мосальского района проходил через деревни Девятовка, Дмитровка, Сычево, Трушково, Красная Гора, Узломка, Чичково, Стрелево.

В боях на территории района участвовали 33 я, 49 я, 50 я армии, в составе которых были 143 я, 173 я, 176 я, 325 я, 340 я, 344 я, 336 я, 413 я, 13 я, 41 я, 110 я, 116 я, 154 я, 239 я, 290 я стрелковые дивизии; 2 я, 3 я, 10 я и 32 я танковые бригады; 1 я гвардейская и 10 я стрелковые бригады; части 1 й воздушной армии, 4 го воздушно-десантного корпуса; 1 й гвардейский кавалерийский корпус; другие воинские части и соединения. С аэродрома у с.Васильевское (в трех километрах от Мосальска) совершали боевые вылеты летчики знаменитого французского авиаполка «Нормандия»

http://letopis20vek.narod.ru/ Передает атмосферу событий 1942 года: - "Представь себе, Дмитрич: едем мы по «Варшавке» сегодня, ты останавливаешь машину и показываешь рукой: «Вот тут я волочил кабельную катушку, а за спиной моталась винтовка». Узнал бы сегодня местность? - Конечно, нет, а зимой - подавно. Да и летом не нашел бы окопов. Кустарник стал лесом, все вокруг изменилось. Могу назвать лишь ориентиры - левая сторона Варшавского шоссе, если ехать от Москвы, окрестности деревень Фомино-1, Фомино-2, Шакино болото перед Зайцевой высотой. Печально знаменитая гора, которую штурмовали наши войска и под которую однажды провели подкоп, но взрыв был эффектен в воспоминаниях ветеранов, а не в действительности. На вершине горы я побывал вместе с группой ветеранов накануне 40-летия Победы.

Итак: из горьковского госпиталя выписался 13 марта, нацелился навестить домашних в Кирове (город освободили 11 января), но Калуга вернула, так сказать, на службу по специальности. Запасной полк изрядно поморил нас голодом, прежде чем сформировал маршевую команду. Нас, человек примерно сто, погрузили в два пульмана и высадили на станции Дабужа. Ночь, под ногами весенняя слякоть; шагаем неизвестно куда. Оказалось, прямиком на линию огня. Сухой паек, розданный в Калуге: буханка хлеба, полкило колбасы и кусок сахара - съеден по дороге. Что ж, потерпим до горячего супа из полевой кухни. Рота связи разместилась в полуразвалившемся сарае на окраине деревни. Находимся на позициях в составе 441-го полка 116-й Забайкальской стрелковой дивизии 50-й армии. Полевые кухни в наличии, а в котлах сухо и пусто. Деревенские погреба еще до нас обшарены. В апреле рассчитывать на подножный корм бесполезно, но кто-то ухитряется откопать в поле прошлогодние картофелины… Убитые лошади тоже до нас отскоблены ножами до костей. От истощения у меня сморщилась кожная пленка на поверхности раны, ноет грудь. Но, слава Богу, есть еще смекалка. Нащипал березовых почек, засыпал в котелок, залил болотной водой и положил в нее «мясо» - опаленную на костре ступню конской ноги. Получилось оригинальное блюдо - суп из свежей зелени с копытом. Боевые действия - активная оборона вперемежку с попытками наступления на "Варшавку". Справа - огромное болото со следами довоенных торфоразработок. Дело у связистов привычное - тяни провода от полкового штаба в батальоны, от них - командирам рот, беги по линии соединять обрывы от разрывов мин, снарядов, авиабомб. Немцы бомбят с воздуха по нескольку раз в день. Наших самолетов - ни одного. Артиллерия - из глубины немецкого тыла, минометный огонь с правой стороны от шоссе. Работаем втроем: старший сержант Бушуев (имя позабыл), старший красноармеец (позже при погонах - ефрейтор) Андрей Пьяных и я в звании рядового, ранее обученного в бою. Под Москвой напарником был сержант Рябых, под Зайцевой - рядовой Пьяных. Сибиряки, надежные ребята. Один раз всех троих господь помиловал: иду по проводу к ребятам, а под ногой - чуть прикрытая дерном лепешка противопехотной мины. Мои друзья расположились как раз на заминированном клочке. Осторожно выбрались из ловушки.
Наш полк наступал в районе Зайцевой с юга на север, с задачей оседлать Варшавское шоссе, перерезать продвижение вражеской техники. Атакуем противника без поддержки авиации и артиллерии. Типичная картина «наступательных» боев, согласно первомайскому приказу товарища Сталина - добить врага в сорок втором году! - Более мрачного года, чем этот, вряд ли знала военная история нашего государства. Гитлер где-то заметил, что ошибся, отвлекая силы в направлении Сухиничей-Вязьмы - войска пригодились бы для более мощного удара на Волге. При этом до сих пор не пойму стратегического значения высоты 269,8 на магистрали Москва - Варшава, где бои шли целый год - до мая 43-го. Правда, слышал, что с вершины, где теперь стоит скорбный монумент, в солнечный день видна через бинокль Вязьма… - Не наблюдал. Но помню, как на этом холме Николай Николаевич Гусев, бывший фронтовик и тогдашний секретарь обкома партии, назвал страшную цифру наших потерь - что-то больше 6 тысяч человек. В точности вряд ли кто знает. Но могу свидетельствовать лично: почти еженедельно - команда за командой: вперед! Идут в штыковую пятьдесят человек, возвращаются десять. При этом ни от кого из рядовых красноармейцев и младших командиров не приходилось слышать ропота недовольства, тем более возмущения безумными приказами командиров. Значит, так надо, война есть война. Они на фронте дневников не вели, как, например, старший лейтенант, наш земляк А.И.Булычев. Он, командир роты 146 полка 50-й армии, начал свои записи 2 октября 42-го в районе Зайцевой горы. Цитирую: «6.10.42. Часто задумываюсь над тем, как мы держим оборону. Если бы знали в тылу кто-нибудь из гражданских о том, что здесь вместо людей пустые окопы, то просто бы пришли в ужас. Совершенно голая оборона. Знай про это немцы, они бы ночью нас по одному к себе перетаскали. А про наступление и говорить страшно. Даже разведку мы не в силах отразить по-настоящему, потому что нет оружия и патронов. Немцы бьют по нашим окопам почем зря, а мы даже ответить не можем, потому что сразу выдадим себя и свое вооружение». Анатолий Булычев погиб в марте 43-го под Спас-Деменском. - В июне 42-го нашу дивизию отвели во второй эшелон, в тыл 50-й армии, километрах в десяти-двенадцати от фронта. Дивизионный штаб находился тогда в Мосальске. Воины привели себя в порядок, отмылись, немного откормились. И опять на «передок» - на сей раз восточнее "Варшавки", встык с 43-й армией. Летние бои были еще ожесточеннее; про один из них - схватку с подразделением эсэсовцев на пшеничном поле - ты уже упомянул в газете. Наконец, в середине августа нас внезапно поднимают ночью, и мы отправляемся почти бегом к железной дороге Вязьма-Калуга. Погрузка в вагоны, стоянка в Калуге, следование в Сухиничи и Козельск, где едва укрылись от такой свирепой бомбежки, какой не приходилось видеть раньше. Не меньше полусотни «юнкерсов» громили эшелон с нашими танками. Далее ехали мимо Тулы, на юго-восток. Догадывались: к Сталинграду.

Командующий 50 армии генерал Болдин оставил мемуары - "Страницы жизни".. Умудрился про полуторогодовалые бои в районе Зайцевой горы почти ничего не написать. А то, что написал носит характер анекдота.. Достаточно плотно написал про то как Тулу защищал, как Калугу брал.. А вот Зайцева гора.. Глава "Крепость взлетает в воздух".. http://militera.lib.ru/memo/russian/boldin/07.html Враг типа рвется к Волге. А мы тут отвекаем. Смотрит Болдин на карту, занимавшую чуть не всю стену, и всякий раз при этом взгляд его останавливается на высоте с отметкой 269,8, что расположилась вблизи Зайцевой Горы. Ломает командарм голову и вспоминает любимого учителя — генерала-лейтенанта Д. М. Карбышева. Зовет зам.начальника инженерных войск армии майора Максимцова и спрашивает того, как брали Казань в 1552 году? Тот смотрил удивленно - не е...ся ли Болдин? Болдин говорит, что надо делать подкоп как 400 лет назад и взорвать высоту. Максимцов понимает - Болдин е...ся. Но приказ есть приказ. Дальше душевный рассказ как 40 дней рыли тунель. Дальше - Ура-а-а, взрыв. Говорят погибло 400 гитлеровцев.. Почти батальон. И усе-е-е-е.. Дальше уже бои лета 1943 под Кировом.. Кровопролитные бои 1942 года не вспомнились, о том, что высоту взяли только в апреле 1943 тоже. Такие мемуары..

макет окопа из музея на Зайцевой Горе

Варшавское шоссе - любой ценой [Трагедия Зайцевой горы, 1942–1943] Ильюшечкин Александр Александрович

Глава 7 Позиционные бои вокруг Зайцевой горы

Позиционные бои вокруг Зайцевой горы

С мая 1942 года начинается позиционный этап боев в районе Зайцевой Горы. Период распутицы вступил в силу. Варшавское шоссе, контролируемое немцами, утопало в жидкой грязи. Гати мало помогали. Врагу пришлось вводить одностороннее движение, при котором в четные дни колонны с трудом продвигались вперед к фронту, а в нечетные дни происходило обратное движение. Советские войска, занимавшие позиции среди болот и низменностей, находились в еще худшем положении. Боевая деятельность до поры до времени ограничивалась местными разведывательными действиями и артиллерийским и минометным огнем.

В войсках вермахта, противостоявших советским частям на данном участке фронта, произошли кадровые перестановки. Так, 25 апреля 1942 года генерал-майор Шмидт, находившийся на излечении после ранения на Десне в августе 1941 года, был назначен командиром 10-й моторизованной дивизии. По пути на фронт 2 мая он представился главнокомандующему группой армий «Центр», фельдмаршалу фон Клюге, и был им подробно ориентирован о положении в 4-й армии (генерал-полковник Хейнрици) и в 10-й моторизованной дивизии. По его настоятельной просьбе командиру дивизии как от группы армий, так позже от 4-й армии был обещан скорый подвод частей его дивизии, действовавших в других местах. Одновременно ему сообщили, что ожидается передвижение дивизии на юг в течение последующих дней. Вечером 5 мая генерал-майор Шмидт после бесконечных трудностей пути прибыл на командный пункт дивизии в Милятино, где его встречали сотрудники штаба дивизии, которых он знал со времени своего командования полком. Полковник Траут был назначен командиром пехотной дивизии.

Последующие дни были посвящены приему действующих под Милятино подразделений дивизии, обходу позиций под Фомино и разведке нового участка между Студенкой и Прасолово. Подготовка для переброски дивизии на новый участок началась. Также началось сосредоточение частей дивизии, действовавших в других местах. Таким образом, дивизия собиралась в кулак для дальнейших боев. Но предоставим слово самому Августу Шмидту: «9 мая 41-й моторизованный полк дивизии был отведен с фронта Фомино на короткий отдых и доукомплектование и с помощью вновь прибывшего пополнения доведен до по крайней мере сносной численности боевого состава. Потрясенно приветствовал командир дивизии небольшую горстку когда-то такого гордого полка, которая предстала перед ним в составе только лишь 6 офицеров, 20 унтер-офицеров и 137 рядовых. Но все это были испытанные в боях, суровые люди, на которых можно было положиться. Похожим было положение с личным составом и материальной частью в других подразделениях дивизии.

12 мая командный пункт дивизии был перенесен в Марково на новый участок, который дивизия должна была оборонять вместе с 41-м мп и с 557-м и 558-м пехотными полками и соответствующей артиллерией до прибытия воюющих на другом месте подразделений.

Здесь стоит описать участок, который дивизия обороняла до апреля 1943. Ширина участка дивизии составляла примерно 30 километров. Ввиду незначительного боевого состава рот это был чрезвычайно широкий участок. У оборонительных сооружений находились лишь несколько блиндажей, оставшихся с зимних сражений. Таким образом, первоочередной задачей дивизии было создать сначала по возможности сплошной передний край с укрытиями, а затем – глубину обороны. Поистине сизифов труд из-за малочисленных рот и отсутствия каких-либо резервов.

С точки зрения рельефа местности участок в своей южной половине был открыт, и друг, и враг имели возможность наблюдать ближний тыл. Перед серединой участка протекала река Ужать, которая была, по меньшей мере, в распутицу преградой для танков.

Северная половина участка дивизии была отчасти покрыта заболоченными перелесками, так что здесь видимость была ограниченна, и движение от позиции и к ней было скрыто от вражеского наблюдения. В общем и целом позиции здесь были обустроены лучше. Однако частично их приходилось обустраивать, из-за болотистой почвы, на поверхности земли и личный состав размещать в блокгаузах. Засеки и минные поля защищали этот участок.

В трех местах противник располагался вплотную перед нашей линией: оборона под Лощихино, под Яковлевкой с высотой 244,6, за которую вскоре развязались горячие бои, и под Каменкой, где враг разместился в трех лежащих близко перед ней рощицах, впрочем, вражеские позиции были удалены от 300 до 800 метров и вследствие благоприятных возможностей для наблюдения легко просматривались.

Особенным преимуществом для снабжения позиции была одноколейная железная дорога, которая вела от станции Чипляево через станцию Занозная в юго-восточном направлении к русским. Под Лощихино она пересекала позиции обеих сторон и прерывалась на 100 метров. Другая ее ветка сворачивала под Занозной на юг, на Киров и проходила примерно в трех километрах по эту сторону наших позиций. По ней ночью могли даже проводиться товарные вагоны, а днем отдельные люди на маленькой дрезине могли приближаться вплотную к передовым позициям под Лощихино. Это было удобство, которое в распутицу нельзя было недооценить. Правда, станция Занозная часто оказывалась под артиллерийским огнем.

На долю командования выпадали наряду с важнейшей задачей – ведением боев – следующие обязанности.

1. Организация и обучение войск ведению позиционных боев. Неоценимым было то, что по крайней мере командиры полков и частично батальонов были еще участниками Первой мировой войны и могли передавать свой богатый опыт ведения позиционной войны войскам и молодым офицерам.

2. Развертывание позиционной обороны: в ближайшие месяцы необходимо было не только создать саму передовую позицию и защитить ее заграждениями и минными полями. Также нужно было создать глубину позиционной обороны путем устройства опорных пунктов всякого рода на территории между позициями. Позднее должна была возникнуть еще отсечная позиция. Ввиду напряженной службы, слабости боевых частей, чрезвычайной ширины участка и отсутствия резервов от каждого отдельного солдата требовался максимум отдачи.

Особенно трудной задачей для командования было восстановление дивизии как моторизованного соединения. Как известно, почти все автомобили во время зимних боев вышли из строя. Вся дивизия, за незначительными исключениями, стала пешим войском, которое передвигалось на лыжах и небольших деревянных повозках, медленно и с трудом. Теперь, очень постепенно, по каплям, приходило снабжение на автомобилях, и требовались тщательные организационные соображения, как его распределять.

В дальнейшем снабжение было особым предметом постоянных забот и тревог командования».

Подтянув в этот район свежие резервы, противник 2 мая предпринял попытку провести разведку боем. Из района Гореловского после сильной артиллерийской подготовки он перешел в атаку на позиции 336-й стрелковой дивизии силами до двухсот человек пехоты противника. Атака была отбита подразделениями 1130-го стрелкового полка с большими для наступавших потерями. «В целях повышения личной ответственности, за стойкость обороны и единого подчинения старшему воинскому начальнику всех военнослужащих, находящихся в тех или других районах, районы обороны полков, а также пункты дислокации специальных частей дивизии, приказом командира дивизии объявляются гарнизонами, а их командиры начальниками гарнизонов. В 1132-м сп – майор Федоров К.З., в 1130-м сп – батальонный комиссар Бабаев В.К., в 1128-м сп – майор Некрасов Г.А.»

Интересны выписки из дневника убитого немецкого солдата, найденные 4 мая у поселка Гореловский. «20.03. 1942 – прибыли в Мариенбург. 25.03 – переехали с батальоном в Мемель. 3–5.04 – тяжелые бои с партизанами.

9.04 – перебросили в Полоцк. 15.04 – прибыли в Смоленск, а 16.04 – в Рославль. 19.04 – в Юхнове. 22.04 – я на переднем крае. Русские все время наступают. 23.04 – под напором русских вынуждены отойти. Отдыхаю в Куземки. 25.04 – снова на переднем крае. Русские все время ведут огонь, кругом убитые и раненые. 27.04 – положение ужасное, пули и снаряды все время свистят над головой. 01.05 – мои нервы напряжены до предела. Как долго это будет? 03.05 – милая мама, меня назначили в разведку, иду скрепя сердце».

5 мая в район деревни Екатериновка противник подбрасывает более тысячи человек пехоты на 35 автомашинах. В 6.45 6 мая после бомбового удара семнадцатью самолетами Ю-87 противник переходит в наступление на 1132-й стрелковый полк и правый фланг 1130-го полка. Бой длится до 12.00. Атаки противника отбиваются с большими для него потерями (убито и ранено не менее шестисот человек). Захваченные пленные показали, что в атаке участвовали второй и третий батальоны 539-го пехотного полка 385-й пехотной дивизии, прибывшей недавно из Германии. В бою нашими войсками были захвачены трофеи: одно 75-мм орудие с тягачом и снарядами, три 37-мм орудия, один миномет, тринадцать ручных пулеметов, восемь автоматов и больше двухсот винтовок. Потери в наших частях составили 156 человек убитыми и ранеными.

Перед фронтом 58-й стрелковой дивизии с 3 по 5 мая противник проводил окопные работы и постройку блиндажей, главным образом на северных скатах высоты 269,8. Части же 58-й дивизии до начала вражеского наступления 5 мая занимали прочную оборону на рубеже: роща Палец, отметка 269,8, Фомино-1 и проводили инженерные работы согласно директиве командарма 50-й армии. Оборонительные работы частями 58-й стрелковой дивизии проводились в ночное время, так как днем весь район обороны подвергался обстрелу минометным огнем и огнем снайперов. Левый фланг оборонительной полосы являлся особенно невыгодным в том плане, что со стороны противника расстояние между окопами было не более 70 метров. Кроме того, пересеченная местность юго-западнее высоты 269,8 создавала угрозу обхода левого фланга 170-го стрелкового полка 58-й дивизии.

Бой начался 5 мая в 21.00. Противник открыл ураганный огонь из минометов по переднему краю обороны дивизии и ее огневым позициям. Артподготовка продолжалась полчаса. Основной огонь противник сосредоточил по частям 170-го полка 58-й стрелковой дивизии и правому флангу 298-й дивизии. В результате сильного натиска противника был утрачен гребень высоты 269,8. Оставление оборонительного рубежа объяснялось внезапностью нападения противника и применением огневых средств особой мощности – шестиствольных минометов. В результате упорных боев несколько групп фашистов, численностью до взвода каждая, просочились в тылы 298-й стрелковой дивизии и, подойдя к командному пункту 886-го стрелкового полка, окружили его. Обороной командного пункта руководил капитан К.М. Шухин. Мужественный и способный командир сколотил группу из трех-четырех десятков воинов и отдал приказ: не пропустить врага. Бой в районе командного пункта продолжался около двух часов. Потеряв надежду на успех, гитлеровцы отошли, оставив на месте схватки более шестидесяти трупов. В этой схватке особо отличились рядовой Михаил Мариненко, награжденный медалью «За отвагу» и телефонист Кузьма Панкратов, получивший медаль «За боевые заслуги».

8 мая в 3.10 после сильной артиллерийской подготовки противник силой до 250 человек атаковал правый фланг 336-й стрелковой дивизии, но был с потерями отбит. В этот же день в освобожденной деревне Чумазово в подвалах были обнаружены трупы двенадцати красноармейцев со следами зверских пыток. 11 мая 1942 года более полутора тысяч человек 69-й стрелковой дивизии вышли на ремонт дороги Чумазово – Барятино.

А 12 мая 1942 года воинам 69-й стрелковой дивизии пришлось вести огневой бой с противником. Подразделения 237-го и 303-го полков провели разведку боем в направлении деревни Лощихино, а девятая рота 303-го стрелкового полка вела бои в районе деревни Каменка. Потери дивизии за день составили сорок человек.

Дивизия формировалась зимой 1941/42 года на территории Средне-Азиатского военного округа в городе Ташкент. В состав дивизии вошли: 120, 237, 303-й стрелковые полки, 118-й артиллерийский полк, 109-й отдельный истребительно-противотанковый дивизион, 61-я отдельная зенитная батарея, 99-й отдельный саперный батальон, 161-й отдельный минометный дивизион, 41-й отдельный батальон связи, 105-я отдельная рота химической защиты, 102-я отдельная автотранспортная рота, 20-я отдельная разведывательная рота, 71-й отдельный медико-санитарный батальон, 45-я полевая хлебопекарня, 925-й дивизионный ветеринарный лазарет, 1706-я полевая почтовая станция. 1 апреля дивизия поступила в состав 50-й армии. Начиная с 12 апреля 1942 года и по 2 января 1943 года соединение занимало оборону во втором эшелоне 50-й армии на рубеже: Марьино – Замошье – Высокая Гора. Командовал дивизией генерал-майор М.А. Богданов. В конце апреля 1942 года дивизия находилась во втором эшелоне 50-й армии, обеспечивая стык с 10-й армией и прикрывая наступавшие части 50-й армии с юга. А вот оставлена была эта свежая дивизия во втором эшелоне, на наш взгляд, потому, что укомплектована она была преимущественно уроженцами Узбекистана, вследствие чего была плохо подготовлена для боевых действий в лесисто-болотистой местности. Возможно, сказывалось и слабое знание бойцами русского языка. В конце апреля части 69-й стрелковой дивизии перешли к строительству оборонительного рубежа. «Бойцы и командиры круглые сутки находились в воде. Ни обогреться, ни обсушиться было негде, так как фашисты сожгли все окрестные села. Из-за без дорожья дивизия оказалась отрезанной от баз снабжения» . И только в мае, когда основные бои закончились, а бойцы 69-й дивизии прошли соответствующую подготовку, дивизия оказалась на переднем крае.

С конца мая улучшается снабжение личного состава продовольствием. Для налаживания питания на подразделения, расположенные во вторых эшелонах и резервах, была возложена задача сбора дикорастущей зелени (щавеля, лебеды, крапивы и т. д.). Делались попытки организовать отдых личного состава, находящегося на переднем крае. После таяния снега в лесах и болотах был организован поиск и сбор отечественного оружия. Так, только воинами 336-й дивизии было найдено 700 винтовок, 135 ручных и 6 станковых пулеметов, 45 автоматов, что помогло разрешить проблему вооружения прибывшего пополнения и усилило стрелковые подразделения автоматическим оружием. Организуется и начинает регулярно проводиться командирская подготовка с офицерским составом. С прибывающим пополнением, прежде чем направить его в подразделения, по 12–14 часов в сутки организуются и проводятся занятия по боевой и политической подготовке. Особое внимание обращается на обучение мастерски владеть оружием и тактическим приемам ведения боя, особенно в ночных условиях. Кроме ведения боев, строительства оборонительных сооружений, личный состав ряда дивизий приводил в порядок дороги. Так, 15 июня 1942 года штаб 336-й стрелковой дивизии докладывал в штаб 50-й армии: «Ремонт дороги Шершнево – Чумазово– Сининка закончен на протяжении 5–8 километров. Дорога пригодна для движения автомобильного и гужевого транспорта. Построено два моста по 8 метров каждый грузоподъемностью 60 тонн. На работы затрачено 1480 человекодней, из них 840 рабочих человеко-дней отработано местным населением».

В условиях позиционной борьбы противоборствующие стороны начали использовать тактику разведывательных и штурмовых групп с целью сбора разведывательных данных. «В ночь с 4 на 5 июня противник силами одной роты предпринял разведывательный поиск против одного из батальонов 41-го моторизованного полка под Елисеевкой, но атака была отбита огнем из всех орудий. Противник потерял 25 человек убитыми и 16 пленными.

С немецкой стороны начались действия разведывательных и штурмовых групп. Их целью был поиск пленных на нейтральной территории или путем вторжения на наши позиции. Как раз это время, когда началось немецкое наступление на южном фланге советско-германского флота, командованию было исключительно важно узнать, не отводит ли противник силы с фронта, чтобы посылать подкрепления на юг. 17 июня солдаты 41-го полка ночью сбили пулеметным огнем летевший низко над позициями советский самолет и взяли в плен пилота, лейтенанта».

День и ночь противники наблюдали за передвижениями в расположении друг друга, за многочисленными позициями артиллерии и тяжелого вооружения.

Потерпев неудачу в попытке отбросить наши войска от подступов к Варшавскому шоссе, противник стремился достигнуть хотя бы небольшого успеха. Для этого он неоднократно предпринимал попытки уничтожить подразделения 1130-го стрелкового полка в роще Сердце. Особенно сильная атака противника состоялась 5 июня, когда немцы после сильного артиллерийского налета силой более двухсот человек наступали на рощу с трех сторон. Бой с крайним напряжением для подразделений 1130-го полка длился более часа. Организованным огнем атака была отбита. Противник потерял более восьмидесяти человек. Наши подразделения захватили 1 станковый пулемет, 2 ручных пулемета, 4 автомата, 12 винтовок, 23 гранаты, 15 тысяч патронов. У убитых немецких солдат были изъяты документы, показывающие, что атака была произведена 15-м резервным батальоном. В этом бою, кроме личного состава 2-й стрелковой роты 1130-го стрелкового полка, отличился взвод разведки этого полка под командованием младшего лейтенанта Белобородова. Он, несмотря на тяжелое ранение в грудь, не только не покинул поле боя, но организовал сбор оружия и документов у убитых немецких солдат и, прежде чем отправиться в медицинский пункт, с помощью одного разведчика взвода доставил документы в штаб полка.

В ночь с 19 на 20 июня дивизия передала участок обороны 1132-му стрелковому полку 58-й дивизии, а 1130-й стрелковый полк – 69-й дивизии и была выведена во второй эшелон армии. В целом за три долгих весенних месяца (март, апрель, май) боев в районе Варшавского шоссе части дивизии уничтожили не менее 2,5 тысячи фашистов и вывели из строя не менее 4 тысяч человек. За этот же период дивизия потеряла 5075 человек убитыми и ранеными, из них 239 командиров.

21 июня второй батальон 303-го стрелкового полка и 6-я рота 120-го стрелкового полка 69-й стрелковой дивизии начали разведку боем с целью захвата деревни Яковлевская и высоты 244,6. После непродолжительной артподготовки штурмовой отряд во главе с младшим лейтенантом Максимовым поднялся на штурм высоты. Противник обрушил на смельчаков шквальный пулеметный огонь. Бойцы залегли. Также не увенчалась успехом совместная атака подразделений двух полков на Яковлевку. Две роты 303-го стрелкового полка 69-й стрелковой дивизии на подступах к деревне вынуждены были остановиться перед проволочным заграждением, установленным на минном поле. 6-я рота 120-го стрелкового полка форсировала реку Ужать, сделала удачный бросок вперед, но у деревни попала под сильный огонь противника и вынуждена была залечь. Разведка боем не удалась. Многие бойцы проявили образцы мужества и героизма. За этот бой многие из них были награждены орденами и медалями. Для врага подготовка этой атаки не была секретом. Вот как выглядел этот бой со стороны противника:

«Воскресенье, 21 июня, было неспокойным днем для нашей дивизии. В первой половине дня советский лейтенант-перебежчик сообщил, что должно быть предпринято крупное наступление на Студеново при поддержке 14 танков. К полудню русские продвинулись до Ужати. Командование сразу предприняло все меры для обороны. Организация противотанковой обороны доставляла особенные трудности, так как и без того незначительное количество противотанкового оружия должно было быть перегруппировано в условиях непроезжих дорог и непроходимой местности. Сначала совместным огнем подчиненных дивизии батарей были подавлены готовившиеся к наступлению Советы. Противник также обстрелял участок под Яковлевкой исключительно сильным артиллерийским и минометным огнем, который сровнял с землей немецкие окопы и разрушил много укрытий. Затем началась атака двух русских полков (120-й и 303-й стрелковые полки 69-й советской стрелковой дивизии) против гарнизона, состоявшего едва ли из 150 человек. Оборонительным огнем всех орудий русское наступление было остановлено на исходе суток, в 100–200 метрах перед нашей собственной линией. Ночью оборона была организована снова, были пополнены личный состав, оружие и боеприпасы. Но ожидаемая на рассвете новая русская атака не состоялась. Сильный отпор и высокие потери отбили у противника охоту продолжать наступление. Примерно 150 мертвых русских насчитывалось непосредственно перед немецкими позициями.

Уже в районах исходных позиций русские – по сведениям военнопленных – понесли благодаря отличному огню артиллерии значительные потери в живой силе. 22 июня с немецких позиций было видно, как русские вывозили раненых в тыл. Но и собственные потери были существенными. Участвовавшие в бою храбрые батальоны 41-го моторизованного полка под командованием майора Рихтера и 558-го пехотного полка капитана Крашински вместе потеряли примерно 20 человек убитыми и 30 человек ранеными» .

События июня 1942 года немцы на данном участке фронта оценивали следующим образом: «Несмотря на свое численное превосходство, противник не помешал смене немецких войск и вел себя весь месяц с точки зрения пехоты – не считая действий ударных и разведывательных групп и двух более крупных атак – в общем спокойно. Его боевая активность ограничивалась днем и ночью пулеметными обстрелами и деятельностью снайперов. Значительно оживленнее была вражеская артиллерия, которая интенсивно обстреливала днем и ночью как позиции, так и лежащие вблизи фронта населенные пункты, прежде всего станцию Занозная. Также советская авиация время от времени была очень деятельной. Ее особой целью было шоссе и станция Чипляево. «Шоссейные вороны» почти каждую ночь бросали свои маленькие бомбы вдоль шоссе, но тем не менее не могли помешать движению.

Собственное положение: 10-я пехотная дивизия (мот.) была подчинена 4-й армии (командующий генерал-полковник Хейнрици) и LVI корпусу (генерал танковых войск Шааль). К этому корпусу относились: 331-я пехотная дивизия (генерал-лейтенант доктор Байер), 131-я пехотная дивизия (генерал-лейтенант Майер-Бюрдорф), 10-я пехотная дивизия (мот.) и 267-я пехотная дивизия (генерал-майор Штефан). В первые дни июня прибыли в дивизию повторно командующий 4-й армией и командир LVI корпуса, чтобы познакомиться с подразделением, дать указания по ведению обороны и чтобы получить представление о противнике и местности» .

Лето 1942 года было насыщено важными операциями в районе Зайцевой Горы, которые назывались в сводках Совинформбюро «боями местного значения». Одна из таких операций получила название «Освоение Шатина болота». Болото представляет собой огромную чашу площадью около пятидесяти квадратных километров, находящуюся на нейтральной территории и наполненную весенней водой. О том, чтобы отдать его немцам, не было и речи. Это значило бы отдать врагу несколько километров русской земли и потерять контроль за Варшавским шоссе на участке Сафроновка – Фомино-2. Командир 413-й стрелковой дивизии А.Д. Терешков, в полосе обороны которой находилось болото, выступил с инициативой составить в течение нескольких дней план занятия Шатина болота советскими частями. На разведку был отправлен дивизионный инженер капитан Малышко с несколькими бойцами. В конце мая 1942 года на болоте уже кое-где зазеленел кустарник, осока, а посередине болота чернела канава, оставшаяся от проводившихся до войны торфоразработок. Но чтобы дойти до центральной канавы, необходимо было пройти непролазную топь. На самодельных плоскодонках разведчики преодолели топь и начали разведку центральной канавы, изучая возможности выхода к деревне Чичково и захвата ее с тыла. Немцы не ожидали русских разведчиков с тыла, так как оборона деревни проходила по восточной и южной окраине Чичково. Нашим разведчикам удалось проникнуть на окраину деревни и засечь огневые точки противника. «Команда успешно завершила разведку Шатина болота. На основе полученных данных командир дивизии генерал Терешков вместе с начальником штаба и инженером разработали подробный план «освоения» болота, который был утвержден командующим армией» . В одном из боев с врагом погиб «первопроходец» Шатина болота, участник Гражданской войны, коммунист Николай Иванович Комаров. Так образовалась маленькая крепость, опорный пункт и база для диверсий советских воинов на Варшавском шоссе и снайперского движения. В честь Николая Ивановича плацдарм стал называться «бастионом имени Комарова». Разведчики не раз ходили с болота в тыл противника – Ельню и Дорогобуж – и приносили ценные сведения. Снайперы меткими выстрелами поражали движущиеся цели, машины с горючим, солдатами, снимали часовых. Кипела работа и на центральной канаве болота. Утопая по колено в грязи, наши солдаты днем и ночью возводили насыпные окопы, строили дзоты и блиндажи, ставили мины.

Немцы стали посылать в этот район свои разведывательные самолеты, которые подолгу с воздуха пытались разглядеть, что происходит на болоте. Но кустарник и осока маскировали советских воинов. Но как только болото замерзло, фашисты решили уничтожить «бастион Комарова». Немцы послали в бой своих лыжников, но операция врага не удалась, так как все подходы к болоту были заминированы по распоряжению инженера Малышко. Гитлеровцы решили пустить в ход авиацию. В качестве «новогоднего подарка» фашисты с пяти самолетов сбросили несколько бомб крупного калибра, а потом засыпали болото «крыльчатками» – бомбами нового образца. Жертвы среди защитников «бастиона» были, но и им удалось сбить один «Юнкерс». Осколками разорвавшейся бомбы был убит инженер Малышко. Его, как и Комарова, похоронили в деревне Камушки. А «бастион» продолжал жить и сражаться. Как и прежде, уходили оттуда в поиск разведчики, ползли к шоссе одетые в белые халаты снайперы, чтобы мстить за гибель своих боевых товарищей. На счету некоторых снайперов было от пятидесяти трех до ста уничтоженных фашистов.

Заговорив о снайперах, нельзя умолчать имя Мухаммеда Мирясова, отважного сына башкирского народа. На фронт он попал в ноябре 1941 года, а к сентябрю 1942 года стал уже заправским снайпером. Когда фронт стабилизировался около Варшавского шоссе, «специальностью» Мухаммеда стала стрельба по двигающимся целям. И в этом сложнейшем виде стрельбы Мирясов достиг подлинных вершин снайперского искусства. Движущиеся цели он поражал из любого положения. И ни один его выход к шоссе не обходился без уничтоженных мотоциклистов или зажженных метким выстрелом вражеских цистерн с горючим. Скоро отважному бойцу было присвоено звание старшего сержанта. Командование, от имени Президиума Верховного Совета СССР, наградило его орденом. К концу года старший сержант и его ученики так пристрелялись к шоссе, что немцам пришлось соорудить вдоль него маскировочный забор высотой метра четыре. Мухаммед Мирясов дошел со своим батальоном до Берлина, стал офицером, за мужество и отвагу награжден многими правительственными орденами и медалями. 97 фашистов было на личном боевом счету снайпера.

Август на данном участке фронта протекал достаточно спокойно. Периодически противники обменивались артогнем и одиночными действиями разведывательных и ударных групп. Головной болью для немецкого командования в это время является высота 244,6 в районе Яковлевки: «Предметом забот командования была и осталась господствующая высота 244,6 севернее Яковлевки. Против нее противник всегда вел прощупывание ударными группами и вел подкоп до 60 метров. Высота 244,6, с которой можно было далеко видеть немецкие тылы, была основной целью атак русских. Поэтому здесь находился центр тяжести оборонительных сооружений дивизии. Чтобы ускорить строительство позиции, дивизия получила две рабочие роты».

Наступила осень, а противостояние в районе Зайцевой Горы продолжалось. 6 сентября в районе деревни Чумазово член Военного совета 50-й армии полковой комиссар А.И. Рассадин вручил 69-й стрелковой дивизии боевое Красное Знамя. Через несколько дней, 10 сентября солдаты 58-й стрелковой дивизии провели разведку боем в районе деревни Чичково и Шатина болота с задачей прорыва обороны противника и захвата деревни Строевка, а подразделения 69-й стрелковой дивизии северо-восточнее Гореловского в бою с врагом понесли немалые потери – убито 8 командиров, около 50 солдат и 54 человека пропали без вести.

Деревня Чичково (ныне не существует) считалась выгодным опорным пунктом в системе обороны противника. Этот пункт был важен и в тактическом отношении: с его потерей глубина обороны противника сократилась бы на 3–4 километра. Именно поэтому в сентябре 1942 года командование армии и уделяло данному населенному пункту такое пристальное внимание.

9 сентября 1942 года командир 58-й стрелковой дивизии Шкодунович принял решение двумя отрядами провести разведывательный бой с целью ворваться в Чичково, захватить там пленных, а по возможности и штабные документы. Для атаки на Чичково было сформировано два отряда: усиленная стрелковая рота под командованием старшего лейтенанта Цыбулова и комиссара Минакова должна была атаковать деревню с северо-восточной окраины, а со стороны Шатина болота должны были действовать разведрота дивизии и разведчики 270-го стрелкового полка под командованием старшего лейтенанта Баженова и комиссара Анисимова. К 4 часам утра 10 сентября отряды сосредоточились на исходных рубежах, а вскоре разгорелся жестокий бой. К 7 часам бойцы старшего лейтенанта Цыбулова с восточной стороны ворвались в деревню, взорвав гранатами дот и вступили с противником в рукопашный бой. Удалось захватить документы, а также одного пленного. Противник побежал из деревни. В этом бою было уничтожено немало фашистских солдат и офицеров, захвачено пять ручных пулеметов, много другого оружия и боеприпасов к нему. Наши бойцы также за хватили штабные документы и схемы инженерных сооружений противника. «Мужество и стойкость в этих боях проявил комсомолец Паврушин. Стремительным броском он напал на сопротивляющегося у блиндажа вражеского солдата, в рукопашной схватке уничтожил его, ворвался в блиндаж и там уничтожил еще несколько фашистов.

Командир отделения младший сержант Минин дерзко ворвался в расположение противника, гранатой уничтожил несколько гитлеровцев, захватил пулемет и одного пленного.

Разведчик комсомолец Гончаров подполз к вражескому доту, был встречен сильным пулеметным огнем. Однако смельчак все же проник в дот и захватил вражеского пулеметчика в плен.

При отражении контратаки противника лейтенанты Зражевский и Жмуков сами стали за трофейный миномет и выпустили из него по немцам 50 мин.

Старший лейтенант Баженов, увлекая за собой группу разведчиков и расстреливая уходящих из Чичково немцев, не дал возможности противнику сосредоточиться для нанесения контрудара. Группа Баженова уничтожила до 100 фашистов».

Немного позже советским солдатам пришлось отбить несколько контратак опомнившегося противника. Деревня Чичково осталась в наших руках. Во время проведения поисковых работ на местах боевых действий в районе деревни Бельская военно-мемориальный отряд «Поиск» из города Кирова Калужской области обнаружил в засыпанном блиндаже неучтенное воинское захоронение. Останки сорока двух бойцов и командиров были обнаружены в этой братской могиле. У одного из погибших была найдена медаль «За отвагу» № 79541. В наградном отделе Центрального архива Министерства обороны удалось установить, что медалью № 79541 был награжден красноармеец 544-й моторазведроты 58-й стрелковой дивизии Булгаков Яков Дмитриевич. Вот строки из наградного листа: «Участвуя в операции по захвату Чичково 10.09.42 года, проявил себя, как отважный боец, бросившись вперед и увлекая за собой других. Лично убил четырех немцев, захватил документы убитых и под огнём противника совместно с другими товарищами вынес с поля боя смертельно раненного командира роты ст. лейтенанта Баженова» . Так благодаря медали был установлен один из героев боя за деревню Чичково. К сожалению, отважный разведчик погиб 19 марта 1943 года в наступательных боях у деревни Бельская. Останки Я.Д. Булгакова торжественно, с отданием всех воинских почестей, перезахоронены в братской могиле на высоте 269,8, на воинском мемориале «Подкоп» Барятинского района Калужской области.

За успешное проведение сложных разведывательных действий Военный совет 50-й армии объявил благодарность командованию дивизии и личному составу 270-го стрелкового полка, наградив сорок пять бойцов и командиров орденами и медалями. Так, артиллерист 240-го артиллерийского полка А.А. Лисицкий был награжден медалью «За отвагу» в связи с тем, что «10 сентября 1942 года в бою за д. Чичково находился на передовом наблюдательном пункте, корректировал огонь дивизиона, чем обеспечил продвижение и занятие нашей пехотой д. Чичково. При повторных контр атаках противника давал точную и быструю информацию об огневых средствах врага, чем обеспечил своевременный огонь дивизиона на подавление огневых средств и живой силы гитлеровцев. За все время боя держал непрерывную связь с пехотой, чем обеспечил хорошее взаимодействие огня артиллерии и наступающей пехоты». Среди награжденных орденом Красного Знамени – командир полка Н.Я. Прядко, командир 1-го батальона старший лейтенант Цыбулов, политрук Акарцев, помощник начальника штаба полка по разведке капитан Н.А. Шабельник, полковой инженер В. Сидоров. Кстати, о Н.А. Шабельнике. За проведение разведки подступов к деревне Чичково, захват канцелярии роты противника, организацию сбора и доставку в штаб пленных, документов и трофеев капитан Шабельник был пред ставлен 5 февраля 1943 года командиром 270-го стрелкового полка подполковником Прядко к награждению орденом Суворова третьей степени. Ходатайствовал командир 58-й стрелковой дивизии Самсонов, командующий 50-й армией генерал-лейтенант Болдин, член Военного совета армии генерал-майор Чумаков. Однако скуповато оказалось командование Западного фронта на награды. Приказом войск Западного фронта от 12 февраля 1943 года за подписью командующего генерал-полковника Конева и члена Военного совета фронта генерал-лейтенанта Булганина помощник начальника штаба полка по разведке капитан Николай Александрович Шабельник был награжден, как уже го ворилось ранее, орденом Красного Знамени. Подробный разбор успешной разведки боем, проведенной частями 58-й стрелковой дивизии в районе Чичково, был дан в журнале Генерального штаба РККА «Опыт Отечественной войны» и в специальной брошюре, изданной политотделом 50-й армии.

Захваченные пленные, штабные оперативные документы, глубокая разведка укреплений и огневой системы противника дали в руки советского командования сведения о характере и особенностях обороны гитлеровцев и сыграли огромную роль в подготовке войск 50-й армии к прорыву мощной, глубоко эшелонированной обороны врага на важном направлении в районе Зайцевой Горы с выходом на Варшавское шоссе. В сентябре 1942 года активизировались и немцы, которые, озаботившись очередными атаками советских войск на высоте 244,6, предпринимают ряд мероприятий тактического масштаба против системы обороны наших войск в этом районе.

«10 сентября противник силами до роты опять атаковал высоту 244,6 , – пишет в своей «Истории 10-й пехотной дивизии» А. Шмидт. – Заградительный огонь артиллерии и тяжелого оружия сорвали эту атаку уже в зародыше. Только лишь в двух местах русские смогли выйти из своих окопов, но тотчас же были загнаны туда опять немецким пулеметным огнем.

14 сентября состоялось успешное мероприятие ударной группы 9-й роты 20-го моторизованного полка под командованием обер-лейтенанта Майксшпергера. Ряд русских блиндажей был разрушен, 25 русских убиты и взято 3 пленных.

15 сентября позиции дивизии были подвергнуты сильному артогню противника, который длился более часа. В 5.3 °Cоветы силами около 160 человек атаковали 1-й батальон 20-го моторизованного полка в Студеново. Совместным огнем всех видов оружия атакующие были расстреляны на подходах к немецким позициям, оставив около 30 убитых.

29 сентября 11-я рота 20-го моторизованного полка под руководством обер-лейтенанта Бранда проводила мероприятия ударной группы против вражеской системы обороны северо-восточнее Яковлевки. После предварительной артподготовки, руководимой лейтенантом Шенкелем, ударный взвод с большим воодушевлением ворвался в расположение противника, разрушил фугасными зарядами большинство гнезд, убил около 30 русских и привел наряду с бесчисленной добычей пять пленных.

Совместная работа с 1, 2, 3, 4 и 7-й батареей артполка 10-й дивизии с тяжелым вооружением 20-го моторизованного полка в этом бою была образцовой».

В начале октября командование 10-й моторизованной дивизии вермахта решило на этом участке предпринять атаку с ограниченными целями. Операция «Лесной мастер» первоначально должна была начаться 6 октября. Руководство атакой было поручено оберсту Вальтеру, командиру 20-го мотополка. В его распоряжение были предоставлены части: 3-й батальон 20-го мотополка, две резервные роты 1-го батальона 20-го мотополка, 2-я рота саперного батальона 10-й дивизии и часть противотанкового отделения. Вся имевшаяся в наличии артиллерия должна была поддерживать эту атаку. Также в первый раз на этом участке фронта должны были быть применены недавно полученные тяжелые минометы. Это были ракетные снаряды диаметром 30 сантиметров с чрезвычайно сильным фугасным и зажигательным зарядом. Но наши войска предотвратили эту атаку:

«4 октября около 14 часов противник силами стрелкового батальона около 400 человек неожиданно атаковал высоту 244,6 и укрепления в Яковлевке.

Противник внедрился в наши боевые порядки, что привело к ожесточенным и кровопролитным штыковым боям. Бегом противник приблизился резервами из глубины, которые поддерживались сильным артогнем по немецким позициям. Однако тотчас же нанесенный охватывающий контр удар экипажей 20-го мотополка, поддержанный эффективным артогнем, позволил отбросить врага на исходные позиции. 42 убитых русских и 10 пленных остались в немецких окопах. Еще 80 убитых и много раненых русских лежали в русских окопах и перед немецкими позициями. Были взяты многочисленные трофеи: оружие и припасы. Но и собственные потери были тяжелы. Дивизия оплакивала 29 убитых, 4 пропавших без вести и 57 раненых».

7 октября 1942 года, в рамках операции «Лесной мастер», немцы нанесли запланированный удар, который на долгое время определил положение высоты 244,6. В 16.24 последовал огневой налет 160 тяжелых минометов, а также заградительный огонь 10-го мотополка. Спустя четыре минуты 3-й батальон 20-го мотополка начал наступление. Советские войска были вынуждены отойти с тяжелыми потерями. За ночь немцы прочно окопались на новых позициях.

На следующий день последовал контрудар наших войск, который был сорван заградительным огнем немцев с новых позиций. Итогами этой небольшой операции немцы были полностью удовлетворены: «Русские позиции были значительно хуже оборудованы, чем немецкие. Убежища были едва обозначены. В окопах было насчитано около 150 мертвых русских. В немецких руках оказалось 45 пленных, среди них – 4 офицера. Они подтвердили, что советские части 4 октября хотели овладеть высотой 244,6. Также позднее они подтвердили страшное физическое и психическое воздействие реактивных минометов. В этих боях отличились обер-лейтенанты Бранд, Майкшпергер и лейтенант Шенкель».

В ночь с 24 на 25 октября 1942 года в расположение 50-й армии прорвались остатки партизанского отряда, действовавшего северо-западнее Спас-Деменска, – 28 человек. Перед переходом отряд в течение четырех дней и ночей вел непрерывную разведку обороны противника на участке Ново-Аскерово – Калугово, где предполагался прорыв. Выяснилось, что противник занимал сплошную оборону, сильно укрепленную огневыми точками и инженерными сооружениями, а на болотистой местности, где нельзя было расположить войска и технику, немцы создали сплошные минные поля, проволочные заграждения и простреливали эти участки перекрестным огнем из пулеметов и минометов. В ночное время местность усиленно освещалась. Дождавшись темной, ветреной и дождливой ночи, которая наступила 24 октября, партизаны двинулись через фронт. В 20.00, скрытно пройдя мимо вражеских артиллерийских позиций, партизаны вышли на торфяное поле, после пересечения которого к 24.00 оказались у Варшавского шоссе, между населенными пунктами Зайцева Гора и Калугово. Медленно продвигаясь вдоль немецких минных полей, отряд достиг переднего края обороны противника. При его пересечении несколько партизан подорвалось на минах, были убитые и раненые. Но, несмотря на это, тяжелый переход через вражескую оборону закончился в целом успешно. Отряд вышел на боевые позиции 270-го стрелкового полка 58-й стрелковой дивизии 50-й армии Западного фронта. Раненые партизаны были отправлены в госпиталь, а за остальными через несколько дней прибыл представитель штаба партизанского движения Западного фронта Полянский, который переправил партизан в город Брянск.

В ноябре 1942 года советские разведчики производили поиск: 19 ноября его провели разведчики 120-го стрелкового полка в районе деревни Строевка, а 29 ноября разведку осуществили воины 303-го стрелкового полка в районе деревни Прасоловка.

В декабре 1942 года, когда 50-я армия отмечала годовщину разгрома фашистов под Москвой, в гости к воинам прибыла делегация из братской Монголии во главе с премьер-министром Монгольской Народной Республики (МНР), главнокомандующим Народно-революционной армией маршалом Чойбалсаном. Вот как описывает это событие М.Д. Максимцов в своей книге «И.В. Болдин»: «Морозное солнечное утро высветило поляну в сосновом лесу. Кругом – первозданная тишина. В сомкнутом строю застыли сотни солдат и офицеров: пехотинцы и танкисты, артиллеристы и саперы, прославившиеся в битвах под Москвой. Десять утра. В тишину ворвался сначала еле слышный, потом нарастающий гул моторов. Шеренги еще строже выровнялись и застыли. На поляну въезжают машины и останавливаются. Из первой выходят маршал Чойбалсан и командующий 50-й армией генерал-лейтенант И.В. Болдин. Вслед за ними – члены монгольской делегации: председатель Президиума Малого хурала Бумценбе, секретарь ЦК Монгольской народно -революционной партии Сурунжаб, герой халхин-гольских боев Гонгор, старый партизан Тохтохор, передовики скотоводства, писатели, поэты. Маршал Чойбалсан обходит строй, здоровается».

Несколько дней провела монгольская делегация в гостях у воинов 50-й армии. Гости побывали в частях, на артиллерийских позициях, в окопах и блиндажах. Побывали у зенитчиков в районе села Мосур и у танкистов 108-й танковой бригады. «Танкистам было приказано показать мощь советских машин. Взревели моторы, все вокруг окуталось сизым дымом. Танки пошли на высоту. Нефедцев впереди. Многотонная стальная машина летит со скоростью 70 километров в час. И вдруг впереди ров шириною в четыре метра. Но он был успешно форсирован. За высокий класс испытания техники командующий 50-й армией объявил танкистам благодарность». Маршал Чойбалсан лично вручал награды танкистам. Майор Нефедцев – командир 63-го танкового батальона – из рук Чойбалсана получил кожаную куртку и шарф из козьей шерсти. Остальные танкисты получили овечьи полушубки. Делегаты вручали воинам подарки и письма из далекой Монголии. Маршал Чойбалсан раздал воинам награды, а Болдину прикрепил к груди высшую награду МНР – орден Красного Знамени. После прощального митинга у населенного пункта Котово высокая делегация покинула расположение войск 50-й армии.