инд. слово, означающее иллюзию): в Веданте и индуистской философии - обычно комплекс желаний, индивидуальных наклонностей, не позволяющих нам увидеть нашу истинную судьбу. Майя - это «покров иллюзии», наподобие миража в пустыне. В буддийской философии обозначает низшую степень познания (что характерно и для философии Шопенгауэра, опиравшегося на индуистскую мысль).
Отличное определение
Неполное определение ↓
МАЙЯ
санскр. maya - иллюзия, видимость) - в индийской религиозно-философской традиции особая сила (шакти), или энергия, одновременно скрывающая истинную природу мира и помогающая этому миру проявиться во всем своем многообразии. Первое упоминание о майе содержится в «Прашна-упанишаде» (1.16), где она обозначает одну из божественных сил, способную создавать иллюзорные образы. В традиции веданты майя впервые появляется в «Мандукья-кариках» Гаудапады; именно здесь майя выступает как принцип, помогающий объяснить переход от реального, вечного и неделимого Брахмана к множественным и преходящим элементам мира. Вместе с тем у Гаудапады майя уподоблена иллюзорному сновидению, которое омрачает сознание отдельной души; выход за пределы майи рассматривается как «пробуждение» к истинному знанию. Концепция майи играет ключевую роль в адвайта-веданте Шанкары. Единственная реальность признается здесь за чистым Атманом-Ърахманом, лишенным свойств и определений (ниргуна); с точки зрения «высшей истины», с этим Брахманом никогда ничего не происходило, вселенная же обязана своим появлением грандиозной «космической иллюзии» - майе, которая и создает миражную кажимость предметов и многочисленных душ. Майя целиком зависит от Брахмана и рассматривается как его «сила», творческая потенция (шакти). Одновременно майя полностью совпадает с авидьей, т. е. «неведением» - не просто омраченностью отдельного сознания, но единственным способом нашего восприятия и рассуждения, вивартой (кажимостью), алхьясой (наложением) и т. д. Майя не обладает той же степенью реальности, что высший Брахман, однако она не может считаться и полностью нереальной; сама майя, равно как и вселенная, обязанная ей своим феноменальным существованием, рассматривается в адвайте как «сад-асад-анирвачания», т. е. «не определимая в категориях реального и нереального». В Комментарии на «Брахма-сутры» Шанкара выделяет шесть главных свойств майи: эта сила «лишена начала» (анади), т. е. не имеет временных границ; она пресекается только истинным знанием (джняна-нивартья); она одновременно действует как «сокрывающая завеса» (аварана) и принцип «дробления» (викшепа), т. е. сила, проецирующая все многообразие мира: она принципиально «несказуема» (анабхилапья, анирвачания); она представляет собой некую положительную сущность (бхава-рупа), а не просто голое отрицание высшей реальности; наконец, ее локусом и опорой (ашрая) является одновременно индивидуальная душа и высший Брахман. Если для Шанкары было принципиальным отождествление майи и авидьи, то позднейшие адвайтисты считали майю скорее онтологическим и космологическим основанием мира, тогда как авидья для них отражала степень неведения отдельной души. Вишишта-адвайта выступает с резкой критикой адвайтистской версии майи; Рамануджа считает учение Шанкары о майе прямой уступкой буддизму. Из «семи возражений» (сапта-анупапатти), выдвинутых Рамануджей против адвайты, главным можно считать как раз вопрос о «вместилище» (ашрая) и источнике майи. Для самого Рамануджи майя - это волшебная и благодатная сила Ишвары, благодаря которой он реально творит мир. В шиваизме кашмирском майя считается вечной и реальной энергией Шивы, благодаря которой развертывается иерархически организованная лестница сущего. Майя по существу персонифицируется здесь в образе Шакти - возлюбленной Шивы, которая олицетворяет собой свободное творчество Господа, его космическую «игру» (лила).
Лит.: Devanandan P. D. The Concept of Maya. L., 1950; Hacker P., Eigentumlichkeiten der Lehre und Terminologie Sankaras: Avidya, Namarupa, Maya, isvara. - «Zeitschrift der Deutschen Morgenlandischen Gesellschaft», №100, 1950, S. 246-86; Idem. Vivarta: Studien zur Geschichte der illusionistischen Kosmologie und Erkenntnistheorie der Inder. - «Akademie der Wissenschaften und der Literatur. Abhandlungen der Geistes- und Sozialwissenschaftlichen Klasse». Wiesbaden, 1953, № 5, S. 187-242; Cobum T. Encountering the Goddess. Albany, 1991.
Отличное определение
Неполное определение ↓
Сильна, спокойна в мыслях, как Земля,
Чиста по духу, словно водный лотос,
Определить ее - никак нельзя,
Ее же имя, имя-образ -
Майя.«Буддхачарита» Творения Востока. Жизнь Будды
…Однажды в полнолуние царица Махамайя, супруга царя Шакьев из рода Гаутамов, обитающего на границе современного Непала и Индии, увидела необычный сон. Снилось ей, будто прекрасный белый слон вошел в ее правый бок. Придворные брахманы расценили это как предзнаменование скорого рождения великого мужа, а небесные знаки - землетрясение и явление безграничного света - не замедлили подтвердить эту догадку. И в самом деле, через положенное время царица родила сына; случилось это в садовой роще в местечке Лумбини. Не оставалось никаких сомнений в том, что чудесным образом появившийся на свет младенец необычен: едва родившись, он издал «львиный рык»…
Имя того младенца было Сиддхартха Гаутама, который через три десятка лет после своего воплощения в этом теле, обрел Просветление и стал почитаем и известен во всех мирах как Великий Учитель – Будда Шакьямуни.
О матери Будды – царице Махамайе (другие имена - Майя Деви или Махадева) известно не так много, как о ее Великом сыне, но в этой статье мы попробуем раскрыть тайну ее имени и проследить значение самого понятия «Маха Майя», что в переводе с санскрита означает «Великая Иллюзия».
Махамайя родилась принцессой в царстве колиев. В текстах раннего буддизма «Махавасту» («Великая история») упоминаются также имена её сестёр - Маха-Праджапати, Атимайя, Анантамайя, Чулия и Колисова. Отец Махамайи выдал ее замуж за своего племянника – раджу Шуддходану, главу племени Шакьев - небольшого княжества со столицей Капилавасту. Гаутама - это аналог современной фамилии.
Хотя буддийская традиция и называет его «раджой», но, судя по ряду различных источников, правление в стране Шакьев строилось по республиканскому типу. Поэтому, скорее всего, он был членом правящего собрания кшатриев (сабхи), состоявшего из представителей воинской аристократии, что объясняет стремление будущего отца Будды сделать из сына великого Чакравартина – Великого Владыку Мира.
У Махамайи и Шуддходаны более 20 лет не было детей, что очень печалило супругов. И, наконец, на 44 году жизни Махамайя после пророческого сна почувствовала, что скоро у них родится долгожданный ребенок. По прошествии девяти месяцев и двадцати трех дней, на рассвете седьмого дня, растущей половины месяца Вайшакха, в год железной обезьяны (961 год до н.э.) родился принц Сиддхартха, будущий Учитель, обладающий способностью вывести разумные существа из круговорота рождений и смертей - Будда Шакьямуни.
Канонический вариант этой истории изложен в «Рассуждении о дивных и замечательных событиях» , где любимый ученик Ананда рассказывает о Будде, о его зачатии и рождении. Ананда, как полагали, запомнил и изложил все рассуждения, ведь правда о замечательных событиях могла исходить только от Будды.
Ниже представлена сокращенная версия истории Ананды:
«Лицом к лицу, о, уважаемый, слышал я от Господина, лицом к лицу я вместил:
«Родился в памяти и в сознании, Ананда, родился Бодхисаттва в теле Тушита. Когда Бодхисаттва, сойдя из тела Тушита, вошел во чрево своей матери, в мире с его богами, марами и брахмами, среди созданий, включая отшельников и брахманов, богов и людей, появляется великое безграничное сияние, превосходящее дивную славу богов. И в пространствах между мирами, мрачных, открытых, темных, во тьме и мгле, где и луна с солнцем не могут светить так мощно и величественно, даже там возникает великое безграничное сияние, превосходящее дивную славу богов. И существа, возродившиеся там, различают друг друга при этом сиянии и думают: конечно, господа, есть и другие существа, возродившиеся здесь. И эта вселенная десяти тысяч миров сотрясается, и дрожит, и колеблется, и появляется в мире великое безграничное сияние, превосходящее дивную славу богов.
Когда Бодхисаттва вмещается в свою мать, четыре бога приближаются к ней, чтобы защитить четыре четверти, говоря: «Пусть ничто человеческое, или сверхчеловеческое, или что-либо еще не повредит Бодхисаттве или матери Бодхисаттвы».
Когда Бодхисаттва вмещается в свою мать, мать Бодхисаттвы обладает надлежащими моральными качествами – воздерживается от убийства, от воровства, от вредного потакания чувственным желаниям, ото лжи и легкомысленного употребления опьяняющих напитков.
Когда Бодхисаттва вселяется в свою мать, в ней не возникает чувственных мыслей о мужчинах, мать Бодхисаттвы не может поддаться страсти никакого мужчины.
Когда Бодхисаттва вселяется в свою мать, мать Бодхисаттвы владеет пятью чувствами, она защищена и наделена пятью чувствами.
Когда Бодхисаттва вселяется в свою мать, она не заболевает, она блаженна, поскольку ее тело неутомимо. И мать Бодхисаттвы видит в своем теле Бодхисаттву со всеми его конечностями и всеми органами чувств. Он подобен драгоценному бериллу, чистому, благородному, восьмигранному, прекрасно обработанному, пронизанному синей, желтой, красной, белой или желтоватой нитью: тот, кто мог бы его увидеть, взял бы его в руку и, глядя на него, сказал бы: «Этот драгоценный берилл, чистый, благородный, восьмигранный, прекрасно обработанный, пронизан синей, желтой, красной, белой или желтоватой нитью». Именно таков Бодхисаттва…
Другие женщины рожают детей через девять или десять (лунных) месяцев после зачатия. Не так рожает мать Бодхисаттвы. Мать Бодхисаттвы рожает Бодхисаттву через десять месяцев после зачатия. Другие женщины рожают детей сидя или лежа. Не так рожает мать Бодхисаттвы. Мать Бодхисаттвы рожает Бодхисаттву стоя.
Когда Бодхисаттва родится, сначала принимают его боги, а потом люди.
Когда Бодхисаттва родится, он не падает на землю. Четыре бога подхватывают его и показывают матери со словами: «Радуйся, госпожа. Могучий сын родился у тебя».
Когда Бодхисаттва родится, он родится чистым, не запачканным жидкостью, не запачканным слизью, не запачканным кровью, не запачканным никакой грязью, но незапятнанным и чистым.
Когда Бодхисаттва рождается, с неба стекают две струи воды, одна холодная, другая горячая, и ими омываются Бодхисаттва и его мать.
Родившись, Бодхисаттва сразу же, твердо упираясь ногами, делает семь больших шагов на север, причем над ним (боги) держат белый зонтик. Он осматривает все вокруг, и благородным голосом заявляет: «Я – глава мира. Я – лучший в мире. Я – первый в мире. Это – мое последнее рождение. После этого не будет других жизней».
А вот как описывается царица Махамайя и события, предшествующие рождению Будды, в «Ниданакатхе» - неканоническом палийском тексте Тхеравады, представлявшем собой «буддографическое» вступление к собранию джатак, рассказов о прежних перерождениях Будды, созданным в V в. н.э. комментатором палийского канона Буддагхошей:
«В то время в городе Капилавасту объявили о торжестве в честь полнолуния месяца асалха (июнь–июль), и многие праздновали его. Царица Майя с седьмого дня перед полнолунием праздновала торжество. Она не пила опьяняющих напитков, но украсила себя гирляндами и умастилась благовониями. Поднявшись на седьмой день поутру, она искупалась в ароматной воде и раздала в милостыню четыреста тысяч монет – великий дар. В полном уборе она поела отборных кушаний и приняла обеты упосатхи. Она вошла в свою украшенную княжескую спальню, легла на кровать и, уснув, видела сон: четыре великих царя, казалось ей, подняли ее вместе с кроватью. Принесши ее в Гималаи, они опустили ее на плоскогорье Маносила, простирающееся на шестьдесят лиг, под большим деревом сал в семь лиг высотой и встали сбоку. Тогда явились их царицы и отвели ее к озеру Анотатта, искупали, чтобы смыть людскую грязь, облачили в небесные одежды, помазали ее ароматами и украсили дивными цветами. Невдалеке находилась серебряная гора, а на ней золотой терем. Там они приготовили чудесное ложе, изголовье которого смотрело на восток, и положили ее туда. Тогда Бодхисаттва стал белым слоном. Недалеко оттуда была золотая гора. Он сошел с нее и опустился на серебряную гору, приблизившись к ней с севера. В своем хоботе, который был похож на серебряный канат, он нес белый лотос; трубя, он вошел в золотой терем, описал три правильных круга вокруг ложа своей матери, ударил ее в правый бок и оказался внутри ее чрева. Так, когда луна была в лунном доме Уттарасалха, он обрел новую жизнь. На следующий день царица проснулась и рассказала о своем сне царю. Царь позвал 64 знаменитых брахмана, оказал им почести, ублажил их прекрасной едой и другими дарами. Когда они насладились этими удовольствиями, он велел царице рассказать сон и спросил, что должно случиться. Брахманы сказали: «Не тревожься, о, царь, царица понесла младенца мужского, а не женского пола, и у тебя будет сын; если он будет жить дома, он станет царем, властелином мира; если он оставит дом и уйдет от мира, он станет Буддой, тем, кто снимет с мира покров (неведения)».
Затем повествуется о тридцати двух знамениях вместе с землетрясением и великим безграничным светом: «будто жаждая созерцать его славу, слепые прозревают, глухие слышат, немые говорят, у калек выпрямляются члены, хромые идут, огонь во всех адах потухает».
Незадолго до родов, царица Махамайя пожелала отправиться домой к своим родственникам и обратилась к царю Шуддходане: «Я хочу, о Царь, пойти в Дэвадаху, город моей семьи». Царь согласился и велел, чтобы дорогу от Капилавасту к Дэвадахе разровняли и украсили сосудами, наполненными бананами, флагами и знаменами. И, усадив в позолоченный паланкин, который несла тысяча придворных, отослал ее с большой свитой. Между городами есть прелестная роща деревьев сал, принадлежащая обитателям обоих городов; она называется рощей Лумбини. В то время от корней до кончиков ветвей она представляла собой сплошную массу цветов, и среди ветвей и цветов порхали рои пятицветных пчел и стаи разных мелодично щебетавших птиц. Когда царица увидела это, ей захотелось развлечься в роще. Придворные внесли царицу в рощу. Она подошла к подножию большого салового дерева и захотела ухватиться за ветку. Ветка, как гибкий тростник, согнулась и оказалась недалеко от ее руки. Протянув руку, она схватила ветку. Вслед за тем у нее начались схватки. Тогда свита, установив перед ней ширму, удалилась. Сжимая ветку и стоя, она разрешилась. В этот момент четыре Махабрахмы, обладающие чистым сознанием, явились с золотой сетью и, приняв у нее Бодхисаттву, показали его матери со словами: «Радуйся, о Царица, могучего сына ты родила». Другие создания, рождаясь, запятнаны грязью, но не Бодхисаттва. Бодхисаттва, как проповедник Учения, нисходящий с места учения, как человек сходит по лестнице, распрямил руки и ноги и, не замаранный и не запятнанный никакой грязью, сияя, как жемчужина на ткани Бенареса, родился у своей матери. Однако чтобы почтить Бодхисаттву и его мать, два потока воды пролились с неба, осуществив положенную церемонию над телами Бодхисаттвы и его матери. Тогда из рук Брахм, которые стояли, принимая его в золотую сеть, четыре великих царя получили его, поместив на торжественный покров из мягкой антилопьей кожи, а из их рук получили его люди, поместив на шелковую подушку. Когда он освободился из рук людей, он ступил на землю и посмотрел на восточную четверть земли. Тогда боги и люди воздали ему честь, украсив ароматными гирляндами, и сказали: «О, Великий, нет никого, кто был бы подобен тебе, и тем более нигде нет превосходящего тебя». Итак, изучив четыре четверти мира, промежуточные четверти надир, зенит и десять четвертей и не видя никого, подобного ему, он сказал: «Это северная четверть»– и сделал семь шагов. Когда Махабрахма держал над ним белый зонтик, суяма – веер, а остальные божества следовали за ним с другими символами царского величия в руках, на седьмом шагу он остановился и, возвысив свой благородный голос, прорычал львиным рыком: «Я главный в мире».
Этот день ознаменовался также появлением семи важных созданий на Пути Будды, таких как Дерево просветления, мать Рахулы (его будущая жена), четыре вазы с сокровищами, его слон, его конь Кантака, его возница Чанна и Калудайин – сын министра. Все они вновь появляются в легенде немного позднее. Обитатели обоих городов в тот же день проводили Бодхисаттву обратно в Капилавасту, восхваляя и отдавая почести будущему Просветленному Учителю.
Безусловно, в различных текстах раннего буддизма существуют незначительные различия в трактовке событий, предшествующих появлению на свет Сиддхартхи Гаутамы. Например, в «Лалитавистаре » (пер. «Подробное описание игр Будды» - одна из наиболее популярных в буддийской литературе биографий Будды, ценится в традиции махаяны, написана в прозе, резюмируемая стихами-гатхами ), Майя не упоминает о своем намерении пойти перед родами в Дэвадаху, она просто желает погулять в роще Лумбини. Она выражает свое желание царю в стихах, где говорится о деревьях сал, но в дальнейшем прозаическом повествовании она, рожая, хватает не ветку салового дерева, а ветку плакши. И «Лалитавистара», и «Махавасту » говорят, что Бодхисатта вышел из ее правого бока, и специально добавляют, что ее правый бок оказался неповрежденным. В конце концов, Бодхисаттву приносят обратно не в тот же день, а на седьмой день после рождения.
Самые старые повествования о родословной Будды, видимо, не предполагают, что его рождение было в чем-то необычным. Там просто говорится, что и со стороны матери, и со стороны отца семь поколений его предков были благородными. По более позднему преданию, он родился не так, как другие люди, напротив, как и властелин мира (чакравартин), он сошел с небес Тушита по своему выбору, причем его отец не имел к этому никакого отношения. Это не непорочное зачатие в полном смысле слова, но мы можем говорить о партеногенезе в том смысле, что Шуддходана не был его родителем. Согласно «Лалитавистаре », во время праздника середины лета Майя подошла к царю и попросила его о благодеянии, сказав, что она приняла восьмеричные обеты упосатхи. «О властелин людей, не желай меня… Да не покажется тебе недостойным, о царь; позволь мне долгое время соблюдать нравственные обеты». Это также подразумевается в «Ниданакатхе» не только по ходу повествования, но и потому, что там сказано, будто царица на определенный период приняла обеты упосатхи.
Через семь дней после рождения принца Сиддхартхи (Будды), царица Махамайя уходит на небеса, как и все матери Татхагат. В силу своей благой кармы она сразу возрождается на небе Тушита среди богов Дэвалока. Любопытно то, что семантически имя царицы совпадает с понятием Майи, иллюзорности бытия, а также Махамайи - основополагающей силы в Индуизме, которая, очаровывая, отвлекает сознание от видения своей истинной природы. Это совпадение, а также уход матери Будды вскоре после его рождения, может символизировать то, что, будучи рожденным из иллюзии, Будда, тем не менее, найдет способ от нее освободиться.
В жизнеописаниях Будды говорится, что когда он отрекся от жизни мирянина и покинул дворец в поисках Просветления, то шесть лет занимался аскетическими практиками. И под конец так изнурил себя, что чуть не умер от голода и истощения. Тогда ему явилась его мать Махамайя. Она напомнила ему, что на протяжении множества жизней он шел к этому моменту, и теперь, когда цель так близка, он практически погубил свое драгоценное человеческое тело, и приблизился к смерти. Она просила его не изнурять себя, а набраться решимости и восстановить силы. Ободренный матерью, Сиддхартха впервые за шесть лет тогда позволил себе утолить жажду и поесть.
Он осознал, что крайности не ведут к Просветлению, и что Истина лежит посредине. Тогда он восстановил силы и принял решение достичь Просветления, медитируя в Бодхагае под знаменитым деревом Боддхи. Там ему понадобилось несколько суток, чтобы окончательно пробудиться от сна неведения. Сиддхартха Гаутама достиг Просветления в возрасте 35 лет. Через 6 лет, в возрасте 41 года, он отправился в мир богов Дэвалока, где воплотилась Махамайя, чтобы посвятить свою мать в учение Абхидхармы и освободить ее от замкнутого круга смертей и рождений сансары. Говорится, что Махамайя достигла освобождения благодаря учению своего Сына.
На месте рождения Будды в Лумбини был создан храм в память матери Будды - Майядэви. Современные археологи исчисляют его возраст в 2500 тысячи лет. Посещавшие Лумбини в V и VII веках китайские паломники Фа Хьян и Хьен Цзянь описали детально буддийские памятники и сооружение того времени. Есть материальные свидетельства того, что вплоть до XIV века паломничество в Лумбини носило регулярный характер. При раскопках храма Майядэви в XX веке был обнаружен каменный барельеф, на котором изображены мать и младенец Гаутама, стоящий на пьедестале из лотоса, созданный в XI-XIV вв.
Когда Будда уходил из земной жизни в вечную Нирвану, его мать Махамайя явилась к сыну и в этот знаменательный момент.
В ведической культуре каждый человек имел семь матерей. Первая мать это та, которая дала рождение. Вторая, – которая воспитала и выкормила. Третья, - жена священника. Четвертая, - жена царя. Пятая - жена духовного учителя. Шестая – мать - священная корова. Седьмая - мать Земля. Этот принцип на санскрите звучит как «маттришика», и русское слово «матрешка» берет начало именно отсюда. Мать Будды Махамайя - одна из этих семи матерей – мать, которая дала рождение, которая прожила на этой плане семь дней после рождения Будды, оставив этому миру Великого Сына, Учителя и Освободителя всех живых существ.
В индуизме термин «» имеет синоним Бахиранга , что является одной из трех основных шакти. Это внешняя, материальная энергия, проявляющая материальный космос - место обитания обусловленных джив (душ). Она также известна как майя – «иллюзия» или авидья-шакти.
– йога сновидения в тибетском буддизме. Материнская тантра из ануттара йога-тантры, является одной из четырех главных тантр в Тибете. Махамайя-тантра была передана во второй передаче Кагью и лежит в основе йоги сновидения, одной из 6-ти йог Наропы. Считается коренной тантрой в школе Шангпа Кагью. Сиддхи, которые обретаются в результате практики Махамайя-тантры, включают в себя способность летать, принимать форму птицы и перемещаться в любое место на земле, а также способность замечать ямы в земле.
Мантра Махамайи: (санскр) "Ом намо махамайя махабхогдайяни хум сваха".
Мантра ХРИМ - это биджа-мантра Махамайи, великой иллюзорной энергии, или Бхуванешвари, космической Матери. Семенная мантра сердца, пространства и праны; она проецирует силу Солнца. Эта мантра может использоваться для раскрытия, очищения и усиления любого слова. Она наполняет силой здоровья, жизненной активностью и просветлением. Бхуванешвари-биджа, или майя-биджа, наделяет лидерскими способностями и реализует стремление к власти. X - Шива, Р - пракрити (материальная энергия); И -махамайя; нада - мать вселенной, бинду - рассеивающий печаль. Мантра, способная очистить ум и тело от всевозможных загрязнений, нейтрализует интоксикации. Приносит чувство радости, силы, счастья, ликования.
Заключение.
Итак, Махамайя – великая иллюзорная энергия, одна из форм Богини-Матери, сила вуалирования, которая приводит к инволюции души из более тонких в более грубые планы бытия. В проявленном мире эта энергия воплотилась матерью принца Сиддхартхи Гаутамы, и привела его душу в наш физический мир в теле своего сына для того, чтобы он помог бесконечным миллионам живых существ освободиться от оков ума и осознать, что в каждом из нас скрыта природы Будды, а все вокруг есть лишь «Великая Иллюзия» - Маха Майя.
Ма́йа, мая (санскр. माया, māyā, букв. «иллюзия», «видимость») - сила (шакти), или энергия, которая одновременно скрывает истинную природу мира и обеспечивает многообразие его проявлений.
Майя, сфера материи, всегда подобна тени. Но разделительная среда между майей и сферой духа присутствует всегда – свет и тень не смешиваются. Между ними всегда существует граница, татастха-шакти, из нее по воле Кришны исходят дживы, когда Господь бросает на нее взгляд.
майа-шакти рахе каранабдхира бахире
карана-самудра майа парашите наре
Майя-шакти пребывает по ту сторону океана Карана. Она не может коснуться его вод.
сеи та" майара дуи-видха авастхити
джагатера упадана `прадхана", пракрити
Майя существует в двух состояниях. Одно из них называется прадханой, или пракрити. В этом состоянии она служит источником составляющих материального мира.
Комментарий А.Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады: Майя, внешняя энергия Верховной Личности Бога, проявляется двояко. Она служит причиной возникновения материального мира и является источником его составляющих. В первом случае она именуется майей, а во втором - прадханой. Подробное описание этих аспектов внешней энергии дается в Одиннадцатой песни «Шримад- Бхагаватам» (24.1 ? 4). В Десятой же песни «Бхагаватам» (63.26) составные элементы материального мира и причина его возникновения описаны так:
кало даивам карма дживах свабхаво
дравйам кшетрам прана атма викарах
тат-сангхато биджа-роха-правахас
тван-майаиша тан-нишедхам прападйе
«О мой Господь! Время, деятельность, провидение и природа - это четыре составляющие причинного аспекта майи, внешней энергии. А обусловленная жизненная сила, тонкие материальные элементы, именуемые дравьей, материальная природа (поле деятельности, где вместо души действует ложное эго), а также одиннадцать чувств и пять стихий (земля, вода, огонь, воздух и эфир), образующие шестнадцать элементов материального тела, - все это компоненты майи в ее вещественном аспекте. Тело возникает из деятельности, а деятельность - из тела, подобно тому как дерево вырастает из семени, которое, в свою очередь, созревает на дереве. Эта цепочка взаимодействующих причин и следствий называется майей. О Господь, Ты можешь спасти меня из замкнутого круга причин и следствий. Я поклоняюсь Твоим лотосным стопам».
Хотя живое существо связано главным образом с причинным аспектом майи, оно пребывает во власти ее составляющих. В причинном аспекте майи действуют три силы: знание, желание и деятельность. А материальные компоненты - это проявления майи как прадханы. Иными словами, когда три качества майи пребывают в покое, они образуют пракрити (авьякту, или прадхану). Слово авьякта, которое означает «непроявленное», служит еще одним обозначением прадханы. На стадии авьякты материальная природа лишена разнообразия. Разнообразие проявляется прадханой. Таким образом, термин прадхана имеет более важное значение, чем авьякта или пракрити.
джагат-карана нахе пракрити джада-рупа
шакти санчарийа таре кришна каре крипа
Поскольку пракрити безжизненна и неподвижна, она не может быть изначальной причиной возникновения материального мира. Это Господь Кришна из милости наделяет ее энергией.
кришна-шактйе пракрити хайа гауна карана
агни-шактйе лауха йаичхе карайе джарана
Так, благодаря энергии Кришны, пракрити становится вторичной причиной творения. Она подобна железу, которое раскаляется под воздействием огня.
атаэва кришна мула-джагат-карана
пракрити - карана йаичхе аджа-гала-стана
Поэтому Господь Кришна - изначальная причина возникновения мироздания. Пракрити сродни сосцам на шее козы, которые не дают молока.
Комментарий А.Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады: Внешняя энергия, состоящая из совокупности компонентов (прадханы, или пракрити) и побудительных причин (майи), носит название майя-шакти. Инертная материальная природа не является истинной причиной возникновения этого мира, поскольку все ее элементы приводит в движение Каранарнавашайи, Маха-Вишну, полная экспансия Кришны. Только благодаря Ему материальная природа обретает способность производить необходимые для творения компоненты. В этой связи здесь приводится пример с железом, которое само по себе не может греть или жечь, но, соприкоснувшись с огнем, раскаляется и начинает жечь, как огонь. Материальная природа подобна железу: она не может действовать без соприкосновения с подобным огню Вишну. Силой Своего взгляда Господь Вишну приводит в движение материальную природу, и только после этого она начинает производить все необходимое для сотворения мира, в точности как раскаленное железо, которое обретает свойства огня и начинает греть и обжигать. Материальная природа сама по себе не может создавать нужные компоненты. Более наглядно это объясняет в «Шримад-Бхагаватам» (3.28.40) Шри Капиладева, воплощение Бога:
йатхолмукад виспхулингад
дхумад вапи сва-самбхават
апй атматвенабхиматад
йатхагних притхаг улмукат
«Хотя дым, горящие дрова и языки пламени вместе составляют огонь, дрова отличаются от пламени, а дым отличен от горящих дров». Материальные стихии (земля, вода, огонь и пр.) подобны дыму, живые существа - языкам пламени, а материальная природа, или прадхана, - пылающим дровам. Все они, однако, получают энергию от Верховной Личности Бога и потому могут проявлять свои особые свойства. Иначе говоря, Верховная Личность Бога - источник всех проявлений. Материальная природа может создать что-то лишь в том случае, если Верховная Личность Бога пробудит ее Своим взглядом.
Подобно женщине, которая может родить только после того, как ее оплодотворит мужчина, материальная природа способна проявить все материальные стихии только после того, как на нее взглянет Маха-Вишну. Поэтому прадхана не в силах действовать сама по себе, без участия Господа. Это подтверждается в «Бхагавад-гите» (9.10): майадхйакшена пракритих суйате са-чарачарам. Пракрити, совокупная материальная энергия, действует по воле Господа. Изначальный источник материальных стихий - это Сам Кришна. Так что попытки последователей атеистического направления санкхьи представить материальную природу как источник всех материальных элементов и забыть при этом о Кришне сродни попыткам нацедить молока из сосцеобразных выростов на шее козы.
майа-амше кахи таре нимитта-карана
сеха нахе, йате карта-хету - нарайана
Материальная природа в состоянии, именуемом майей, является непосредственной причиной возникновения этого мира. Однако она не может быть глубинной его причиной: глубинная, или изначальная, причина всего - это Господь Нараяна.
эка ангабхасе каре майате милана
майа хаите джанме табе брахмандера гана
Лучи света, исходящие от Его тела, пронизывают майю, и она производит на свет мириады вселенных.
Комментарий А.Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады: Веды утверждают, что мироздание, доступное взору обусловленной души, возникло благодаря особым энергиям Абсолютной Истины, Личности Бога, хотя атеисты считают весь проявленный космос творением материальной природы. Энергия Абсолютной Истины проявляется трояко: как духовная, материальная и пограничная энергия. Сама Абсолютная Истина неотлична от Своей духовной энергии. Только в соприкосновении с духовной энергией материальная энергия может действовать так, что временные ее проявления кажутся живыми. В обусловленном состоянии живые существа, частицы пограничной энергии, представляют собой сочетание духа и материи. Изначально пограничная энергия подчинена энергии духовной, но из-за влияния материальной энергии живые существа, погрузившись в забвение, с незапямятных времен скитаются по материальному миру.
Живое существо становится обусловленным, когда злоупотребляет своей независимостью, изначально присущей духу, ибо в этот момент оно теряет связь с духовной энергией. Когда же по милости Верховного Господа и Его чистого преданного живое существо обретает просветление и развивает желание возродить в себе естественную склонность к любовному служению Господу, оно погружается в благодатную атмосферу вечного блаженства и знания. Злоупотребляя своей независимостью, джива, или пограничное живое существо, отказывается от вечного умонастроения слуги и начинает мнить себя не энергией, а ее источником. Такое ложное понимание природы своего бытия развивает в живом существе дух повелителя материальной природы.
Может показаться, что материальная энергия - прямая противоположность духовной энергии. Однако на самом деле материальная энергия действует только в контакте с духом. Изначально вся энергия Кришны духовна, но она действует по-разному, как электричество, которое может служить и для охлаждения, и для нагревания - все зависит от того, как его применять. Материальная энергия - это та же духовная энергия, только покрытая облаком иллюзии, майи. Вот почему она не может действовать независимо. Кришна вкладывает в материю Свою духовную энергию, и тогда она начинает действовать, подобно железу, раскаленному в огне. Материальная энергия обретает способность действовать только тогда, когда в нее входит духовная энергия.
Окутанное облаком материальной энергии, живое существо - частица духовной энергии Верховной Личности Бога - забывает о духовной деятельности и начинает восхищаться всем, что творится в сфере материальной энергии. Но тот, кто занят преданным служением в полном сознании Кришны и потому находится под защитой духовной энергии, ясно видит, что материальная природа не обладает независимой силой: вся ее деятельность поддерживается духовной энергией. Материальная энергия, будучи искаженным отражением энергии духовной, все показывает в ложном виде, отчего возникают ложные представления и двойственность. Материалистичные ученые и философы, завороженные майей, считают, что материальная энергия действует сама по себе, и от этого их неминуемо постигает разочарование, подобное разочарованию человека, пытающегося выдоить молоко из кожных выростов на шее козы. Постичь первопричину творения путем создания теорий, порожденных влиянием материальной энергии, так же невозможно, как надоить молока из этих выростов. Подобные попытки свидетельствуют только о невежестве таких «искателей истины».
Материальная энергия Верховной Личности Бога называется майей, иллюзией, поскольку, действуя в двух качествах (предоставляя материальные компоненты и становясь причиной творения), она лишает обусловленные души способности понять истинное положение сотворенного мира. Когда же душа избавляется от материальной обусловленности, она начинает понимать двоякую роль материальной природы, которая покрывает чистое сознание души и погружает ее в иллюзию.
Первоисточник творения - Верховная Личность Бога. Как подтверждается в «Бхагавад-гите» (9.10), материальная природа действует под надзором Верховного Господа, который наделяет ее тремя качествами (гунами). Побуждаемые этими качествами, предоставленные материальной энергией стихии создают все разнообразие бытия, подобно художнику, который творит, смешивая три цвета: красный, желтый и синий. Желтый символизирует благость, красный - страсть, а синий - невежество. Таким образом, исполненное великого разнообразия материальное творение представляет собой лишь взаимодействие этих трех качеств в восьмидесяти одном сочетании (трижды три - девять, и девятью девять - восемьдесят один). Введенное в заблуждение материальной энергией, обусловленное живое существо прельщается восьмьюдесятью одной разновидностью материальных проявлений и жаждет господства над окружающим миром, подобно мотыльку, который летит на огонь. Такое заблуждение - неизбежное следствие того, что обусловленная душа забыла о своих вечных отношениях с Верховной Личностью Бога. Когда душа обусловлена, материальная энергия побуждает ее удовлетворять чувства, а когда она просветлена влиянием духовной энергии, она посвящает себя служению Верховному Господу в своих вечных взаимоотношениях с Ним.
Кришна - изначальная причина духовного мира и скрытая причина возникновения материальных вселенных. Кроме того, Он источник пограничной энергии. Он - владыка и хранитель живых существ, называемых пограничной энергией за то, что они могут действовать под покровительством либо духовной энергии, либо материальной. Духовная энергия позволяет душе понять, что независимостью обладает только Кришна, который с помощью Своей непостижимой энергии может делать все, что пожелает.
Верховная Личность Бога - это Абсолютное Целое, а живые существа - Его частицы. Такое соотношение между Верховной Личностью Бога и живыми существами вечно. Не следует думать, будто лишенная независимости материальная энергия способна расчленить духовное целое на маленькие частицы. «Бхагавад-гита» не поддерживает взгляды философов-майявади. В «Гите» ясно сказано, что живые существа - это мельчайшие вечные частицы высшего духовного целого. Как часть не может стать равной целому, так и живое существо, малая частица духовного целого, никогда не станет равной Высшему Целому, абсолютной Личности Бога. Но, хотя Верховный Господь и живые существа в количественном отношении отличаются как целое и части целого, в качественном отношении они неотличны друг от друга. И все же, несмотря на неизменное качественное единство живых существ с Верховным Господом, положение живых существ относительно. Верховная Личность Бога повелевает всем сущим, а живые существа вечно остаются подвластны либо духовной, либо материальной энергии. Вот почему живое существо не может быть повелителем ни материальной, ни духовной энергии. Естественное положение живого существа - всегда подчиняться Верховной Личности Бога. Согласившись действовать в таком положении, душа достигает совершенства жизни, а восстав против власти Бога, попадает в зависимость от условий материального бытия.
माया , māyā IAST , букв. «иллюзия», «видимость») - в индийской религиозно-философской традиции особая сила (шакти), или энергия, которая одновременно скрывает истинную природу мира и обеспечивает многообразие его проявлений .Майя является иллюзией не оттого, что она лишена бытия , а оттого что она кажется подобно "змее" в верёвке. Как галлюцинация существует клинически, но не отражает объективной реальности.
Человек из-за своего неведения (авидья ) строит в уме ложное представление о существующем мире, такое представление о мире является майей. В древних трактатах Майя часто описана как пелена, которая отделяет нас от реальной сути вещей. Эта пелена, или завеса - это ложное восприятие дуальности мира и постоянства вещей. В своей сути все явления едины и пусты, лишены постоянной природы, но желания человека приводят к возникновению бесконечного многообразия мира, которое состоит из различий, которых нет.
Для индуизма (как и буддизма) характерно сравнение майи с постоянно меняющимися очертаниями облаков, пузырями на воде и т. п.
Многие философские школы индуизма относят к псевдореальности (майе) также не только окружающий, тварный мир , но и всех богов индуистского пантеона. Истинной же реальностью является Единое (санскр. एकम् सत् , ekam sat IAST , букв. «единственное бытие») или Брахман .
См. также
- Консенсуальная реальность , или реальность консенсуса
Майя
(впервые встречается в инд. текстах упанишад и брахманах) – имя богини, которая воплощала принцип обмана в мире. Майя...
(впервые встречается в инд. текстах упанишад и брахманах) – имя богини, которая воплощала принцип обмана в мире. Майя – инд. слово. Оно обозначает также искусство, посредством которого вызываются чудеса, или же сами эти чудеса. Наконец, в философии Шанкары “майя” является обозначением “перевертывающего” (виварта), преобразующего принципа, определяющего существование мира. На Западе это слово стало известно благодаря шопенгауэровскому выражению “покрывало Майи”, которым тот хотел выразить иллюзорный характер мира (см. также Индийская философия).
Майя
(инд. слово, означающее иллюзию): (санскр.): означает относительность, относительную правду, творимый разумом и физической...
(инд. слово, означающее иллюзию): (санскр.): означает относительность, относительную правду, творимый разумом и физической силой мир, не дающий полного представления о реальности; неистинный, иллюзорный мир, создаваемый неведением, в противоположность тому неконвенциальному, нераздельному бытию, который стоит за ним и который, с точки зрения буддизма, и есть истинная реальность. В буддийской философии обозначает низшую степень познания (что характерно и для философии Шопенгауэра, опиравшегося на индуистскую мысль).
Майя
(санскр. “иллюзия”, “обман”) – один из основных терминов, относящихся к фундаментальным миросистемным...
(санскр. “иллюзия”, “обман”) – один из основных терминов, относящихся к фундаментальным миросистемным представлениям индуистской и буддииской религиозно-философских традиций Впервые встречается в Ведах в качестве характеристики способности богов (дэва), демонов (асура, ракшас) и стихийных духов принимать обличья, необходимые для действий в посюстороннем мире. В сходном смысле M широко употребляется в Пуранах (“сказания о древнем”), эпосе, местном фольклоре. Так, по сюжету “Рамаяны” ракшас Равана похищает Ситу, приняв облик святого-аскета. В этом случае смысл М. не выходит за пределы характерного для мифических и сказочных традиций мира принципа “всеобщего оборотничества”, магической силы перевоплощения. Уже в раннеиндуистской (брахманистской) традиции М. получает все более широкое значение. Формируется персональный образ многоликого, полиморфного божества Майя, не игравшего, впрочем, важной роли в религиозно-культовой практике. Концептуальное и категориальное оформление М. получает в ходе разработки буддистского вероучения и философского мировоззрения. В раннебуддистских сутрах М. становится одним из основных инструментов преодоления ортодоксальных брахманистских представлений о мире как реально сущем теле Брахмы, Праджапати, Пуруши, структурированном по аналогии с варновой социальной системой. Благодаря этому иерархическому принципу, исполнение социальных предписаний каждой варны приравнивалось к сакральным действиям, включая изучение и поклонение ведическим текстам для самих брахманов. Буддизм радикально отвергает социоцентризм такого рода, объявляя всю целокупность феноменального существования иллюзорной Осмысление внешнего предметно-акционального мира как M. – первая ступень “срединного пути”, провозглашенного Буддой в качестве пути к спасению. “Ложное сознание”, воспринимающее М. как реальность и являющееся одной из причин страдания, помимо эгоцентрической направленности, характеризуется невежеством (авидья). Последнее включает и веру в очистительную силу сакральных текстов, очистительных ритуалов, жертвоприношений, посредничества брахманов и аскетов в обращении к богам и т. д. Преодоление суеверий, страстей, аффективных желаний и “демонов страха”, руководящих “ложным сознанием”, открывает путь созерцанию мира как всепроникающего потока дхарм, вечного становления и изменчивости. Постигаемая на этом пути истинная реальность – духовное бытие – полностью актуализуется лишь в нирване Ранний буддизм (хинаяна) в целом удерживает присущее большинству религиозно-философских традиций представление о субстанциональности духовного и вторичности телесно-материального. С развитием махаянистских направлений концепция М. распространяется и на духовную сферу Так, в учении школы йогачара (II в. н. э.) разрабатывается тезис о тотальной ирреальности бытия: феномены внешнего мира суть образы, порожденные монашеской медитацией. Все многообразие дхармического движения сводится к модусам единого и невыразимого “сознания-сокровищницы” (алаявиджняны), соотносящегося с иллюзорными манифестациями миров кармы. Это сознание лишь потенциально обладает субстанциональностью, тяготея стать “таковостью” (татхата) – нирваническим не-состоянием, элиминирующим всякое движение и различие. Тем самым всякое сознание порождает ошибочные представления и подлежит классификации в качестве М., будучи неизбежно формой движения (восприятия и конструирования идей). Йогачара радикализует буддологические представления, оспаривая телесно-элементарный субстрат природы Будды Гаутамы: тело последнего в земном существовании есть лишь видимая форма (нирманакая), принятая извечным Абсолютным Буддой для общения и спасения людей. Сам абсолют был и остается трансцендентным, оказываясь в посюстороннем мире проявлением М. Эти мотивы сопряжены с фундаментальной концепцией пустоты (шунья, шуньята), разработанной Нагарджуной (предположительно I – II вв. н. э.). Согласно его положениям, все сущее и являющееся в качестве такового есть пустота, включая дхармы и дхармический субстрат сознания. Все порождения сознания – “зависимы” и “связаны” со “здесь-бытием”, или М. Следовательно, знаково-символические системы любого рода (особенно понятия – озвученные или записанные) никак не соотносятся с истинной реальностью, не позволяют достигать ее даже в сфере представления. Отсюда – сомнение в необходимости сакральных текстов самого буддизма, знаковая форма которых скорее затемняет их смысл и может служить лишь подготовительным этапом для “вступившего в поток”. Эта концепция (апоха), введенная Дигнагой (VI в.), стала концептуальным базисом чань/дзэн школ Китая и Японии. В учении Бодхидхармы (ум. 528) обосновывается путь к просветлению не через ученость и предписанную добродетель, а посредством синтеза медитативной интуиции и повседневно-практической деятельности. Наставник чань Даои (701 – 788) утверждает тождественность повседневной речевой и деятельной практики “деяниям Будды”. Соответственно, всякого рода представления о реальности “небесного Будды”, нирваны, трансцендирующего восхождения суть проявления того же порядка, что и М. В последующей чань/дзэн традиции укрепилась максима “Увидишь Будду – убей Будду”, ориентированная на радикальное разрушение свойственного религиозному сознанию пиетета перед сакральным, божественным, сверхсущим. Концепция М. в чань-буддизме в определенных аспектах смыкается с фундаментальным даосским принципом у-вэй – недеяния, сила которого черпается в безмолвии и отсутствии. Внешне упорядоченное и подвижное бытие скрывает горизонт истины, погруженность в него отсекает от естественности, порождает суетность и, как следствие, неудовлетворенность. Просветление (в понимании, свойственном традиции чань) не есть результат последовательного процесса и не может быть транслировано посредством знаковой дискурсии, подражания и почитания. Вне столь широко определяемой сферы М. находится лишь подлинное тело Будды – дхармакая, тождественное универсуму-абсолюту, равносущее во всем живом, данное в нем как непрояснимая и невыразимая татхата. Отсюда истекают кардинальные формулы махаяны – “Будда и обычный человек – одна сущность” и японской школы Сингон-сю – “Стать буддой в этом теле”, направленные на внерациональное раскрытие “внутреннего” дхьяни-будды или бодхисаттвы в каждом человеке. В отличие от буддизма, неортодоксальная традиция джайнизма фактически не придает значения концепции М., утверждая реальность и плюральность субстанции. Единая субстанция вечна и постоянна, множественность явлений – ее модусы. Помраченность бытия как бытия души полагается “зараженностью” последней материальными частицами. Познание реальности и избавление от страстей и пороков обеспечивают освобождение. Обе задачи решаются обращением к текстам учителей-тиртханкаров и. почитанием их авторитета. Вместе с тем, в философии джайнизма в качестве иллюзорного рассматривается бытие Бога (в силу невозможности достоверного знания о нем). В формирующейся с учетом опыта буддизма и джайнизма классической индуистской мысли идея М. приобретает важное значение и концептуальную оформленность. В школе адвайта-веданты, основанной Шанкарой (ок. 788 – ок. 820), понятие М. приобретает двоякий смысл: для Бога М. – желание создать “магическую видимость” творения, зафиксированную в текстах ранних Вед; для большинства людей М. – неведение, порождающее иллюзию. Во втором случае синонимом М. являются понятия аджняна (неосознанность) и авидья (неведение). Шанкара утверждает, что М. в качестве магической силы Бога не является его атрибутивным признаком, т. к. Бог в состоянии произвольно ею распоряжаться – вплоть до отказа. Вместе с тем, М. не составляет особой субстанции или сущности в Брахмане, будучи неотделимой от него как сила обжигания – от огня или сила воления – от волеполагающего разума. Шанкара рассматривает М. как некий материальный элемент божественного первоисточника – пракрити. Именно она и есть миросозидательная основа; хотя само творение мира в данном случае – лишь видимость изменений (виварта-вада). Объекты мира возникают из М. эволюционным путем, комбинации “тонких первоэлементов” порождают множественное сущее. Но мудрый и знающий тождественность мира и Брахмана не поддается на уловки М., непосредственно видя божественное первоединство сквозь “покрывало майи”. В теории адвайта-веданты разрабатываются положения, развивающие смысловые мотивы концепции М.: “следствие не отличается от причины”, “форма и качество не отличаются от субстанции”, “истинное бытие потусторонне и неизменно для всех объектов”, “бытие есть самовыявление сознания”, “истинное бытие есть бытие Бога, или Брахман”. Исходя из этого, Шанкара постулирует рядоположенность “сновидческого опыта” и “опыта бодрствующего сознания”, т. к. оба они суть разные стороны М. Следовательно, мир (предстающий в трех аспектах – видимом, эмпирическом и абсолютном) принципиально неописуем (анирвачанья), не может считаться ни реальным, ни нереальным: “Все частные способы бытия с различными именами и формами реальны как бытие, но нереальны как частности” (Чхандогья, 6.3.2.). Целевой аспект мира и жизни выражен в необходимости “исчезнуть в бытии” с тем, чтобы обрести истинную самосущность: тело нереально, реально только сознание, но как самотождественность сознанию Брахмана. Постижение и достижение этого суть вечное пребывание в блаженстве самосущего и абсолютного сознания. Впоследствии учение адвайтаведанты было объявлено сверхфилософией и единой мировой религией Рамакришной (1834 – 1886) и Вивеканандой (1862 – 1902). В отличие от Шанкары, Рамануджа (ок. 1056 – 1137) рассматривает М. как реально существующую магическую силу и потенцию Бога, его способность творчески воздействовать на собственный материально-элементарный субстрат (пракрити). Следовательно, творение мира – реальный божественный акт, а сам мир – отнюдь не иллюзорен. М. не может быть вне понимания реальности, вне начала, вне основы. Ее непознаваемость связана не с запредельностью природы, а с реальными трудностями представления и познания иллюзорных объектов, так что М. лишь неопределима, но не беспредельна и безначальна (анади). Брахман включает в свою природу чистую материю и ограниченные (отдельные) души. В чистом виде он – непроявленная каузальность, в объективированном виде – тождествен миру объектов и одушевленных форм. Бог и человек тождественны и различны: тождественны, ибо человек есть воплощенный Бог, различны, ибо существуют в разных модусах. Освобождение души достигается праведной жизнью и преодолением иллюзии полного различия человека и Бога. В других школах индийской ортодоксальной философии проблема М. решается и разрабатывается в различных аспектах. Так, согласно учению ньяя, аналогом М. может быть заблуждение – отождествление Я с телом, чувствами и умом (манас). Сходным образом рассматривается М. и в школе вайшешика, вместе с ньяя утверждающей реальность элементов мироздания. Хотя элементы (буддхи) вечны, их комбинации – временны; вера в стабильность и вечность мира может характеризоваться как М. Санкхья объявляет главной причиной страдания неведение – неспособность отличить Я от не-Я. Чистое едино-множественное Я (пуруша) свободно от любых проявлений движения, изменения и неудовольствия. Состояние зависимости Я от не-Я (тела, ума, мира объектов) и есть М. Согласно философии йоги, страдание вызывается пятью причинами: невежеством, отождествлением Я с разумом, жаждой удовольствий, страхом боли, страхом смерти. Эти присущие индивидам свойства являются вариантом М., скрывающей истину и путь к освобождению. Некоторые школы мимансы выдвигают тезис о том, что вера в реальность бытия Бога является следствием М. В целом разнообразные концепции М. соответствуют одному из основных стимулов индийской религиозно-философской мысли: обоснованию пути к освобождению личного Я от связей и зависимостей изменчивого и нестабильного мира, порождающих страдания, помраченность, ограниченность и невежество.
Е. В. Гутов
Майя
1) в буддизме мать царевича Гаутамы, будущего Будды; 2). филос. категория в различных направлениях индуизма и буддизма:...
1) в буддизме мать царевича Гаутамы, будущего Будды; 2). филос. категория в различных направлениях индуизма и буддизма: а) причина видимости, кажимости, иллюзорности мира, особая сила бога, с помощью к-рой вечный, бесконечный, единый Брахман предстает конечным, множественным, изменчивым, т. е. причина, дающая возможность видеть единое во многом и многое в едином; б) М. – это скрытое желание бога создавать видимость существования.
